 | Вiють вiтри, вiють буйнi, аж дерева гнуться; О, як моє болить серце, а сльози не ллються. Трачу лiта в лютiм горi i кiнця не бачу, Тiлько тогдi i полегша, як нишком поплачу. Не поправлять сльози щастя, серцю легше буде, Хто щасливим був часочок, по смерть не забуде. Єсть же люди, що i моїй завидують долi, Чи щаслива та билинка, що ростеть на полi? Що на полi, що на пiсках, без роси, на сонцi? Тяжко жити без милого i в своїй сторонцi. Де ти, милий, чорнобривий? Де ти? Озовися! Як я, бiдна, тут горюю, прийди подивися. Полетiла б я до тебе, та крилля не маю, Щоб побачив, як без тебе з горя висихаю. До кого я пригорнуся, i хто приголубить? Коли тепер того нема, який мене любить. |
Как всё в нашей жизни переплетено! Недаром во мне так сильно чувство связи поколений, «малой родины», событий в чужой жизни, которые вдруг становятся тебе такими близкими, потому что и сами эти события, и люди — хотя бы краешком, но задевают и твою собственную жизнь.
Думала ли я в детстве, когда играла с неподъёмным фолиантом «Украинская народная песня» — в полотняной обложке, с вышитым гладью цветочным орнаментом, — что спустя много лет я то и дело буду возвращаться к этой книге?
Она впервые упоминалась в моём очерке «„Песня о Якире“. Музыка Ф. Козицкого, страница 636». Там я рассказывала об истории появления «Украинской народной песни» в нашей семье.
А когда я стала постарше и прекратила разрисовывать книги своими детскими каракулями, мне подумалось — а имеем ли мы право считать своей эту библиотечную книгу? Возникала мысль подарить её нашей научной библиотеке им. Короленко или главной музыкальной библиотеке Харькова. Даже ещё и пару месяцев назад я терзалась такими мыслями.
Но… как оказалось, составитель песенника — партийный функционер высокого ранга Андрей Ананьевич Хвыля, в своём большом, идеологически выверенном с партийными установками того времени предисловии сокрушавший «украинизатора» Скрыпника и многих деятелей украинского возрождения — сам был арестован в 1937 году и расстрелян в 1938-м. Вот только почему не успели перед войной уничтожить книгу, изъять из школьной библиотеки? Имя Якира вымарали, а песенник, составленный «врагом народа», пощадили? Что ж, можно лишь вздохнуть с облегчением. Так или иначе, но книга была обречена, а в нашей семье она обрела свою вторую жизнь.
И вот однажды, в очередной раз перелистывая свой фолиант детства, я вспомнила эту великую певицу. Оксана Петрусенко — непревзойденная в своё время исполнительница украинской народной песни…
Сведения о месте и точной дате её рождения противоречивы. Не оспаривается только год — 1900-й. Моя бабушка, от которой я впервые услышала это имя, — а уж будьте уверены: она редко произносила какое-либо другое имя с таким пиететом и придыханием! — не сомневалась, что Оксана наша землячка.
Итак, согласно основной многолетней версии, звезда оперной сцены родилась 18 февраля 1900 года (5-го февраля по старому стилю) в Балаклее Змиевского уезда Харьковской губернии, в семье малоимущего крестьянина Андрея Бородавкина.
Но в начале 2002 года в Севастопольский архив поступил запрос из Киева от писателя Николая Кагарлицкого. Он исследовал жизнь и творчество легендарной певицы Оксаны Петрусенко, издал о ней несколько книг — «Оксана Петрусенко. Народна артистка УРСР» (1973), «Оксана Петрусенко. Біографічна повість» (1983), а также составил сборник «Оксана Петрусенко. Спогади. Листи. Матеріали» (1980).
Н. Кагарлицкий сомневался относительно места рождения Петрусенко — воспоминания её родственников свидетельствовали о том, что певица родилась в Севастополе. Обратившись в архив, писатель надеялся подтвердить или опровергнуть этот факт. По свидетельству работников архива, были найдены документы о факте крещения Ксении Бородавкиной (настоящие её имя и фамилия) в одной из севастопольских церквей. В результате дальнейших исследований оказалось, что неверна и дата рождения, указанная в энциклопедии, — перевод со старого на новый стиль был сделан неточно. Подробнее о жизни и творчестве Оксаны Петрусенко вы можете прочитать здесь.
Её взлёт и преждевременная трагическая смерть пришлись на роковые 30-е. Вот в контексте трагических для страны событий и поговорим о звезде украинской и советской сцены — нашем с вами «соловейке», певице, которую одинаково любили и вожди, и простые люди.
А в качестве своеобразного введения в эпоху ещё одна неожиданная находка. Во время работы над этим очерком я прочитала, что у «спецпереселенцев» из Украины, высланных сотнями тысяч в Сибирь, песни Петрусенко, звучавшие из репродукторов, не только будили тоску по утраченной родине, но и давали надежду на возвращение домой хоть когда-нибудь. В такие минуты бараки замирали… Потом сосланные украинцы сами до поздней ночи пели песни своей земли.
А вот и материальное свидетельство — песня без указания имени автора, найденная на сайте pisni.org.ua, в моём собственном переводе на русский язык. Наверняка сочинили её где-то в сибирских лагерях.
Оксано, Оксано, я чую твій голос Мені рідний вітер з України приніс. Я чую як стогне потоптаний колос І бачу я очі твої, повні сліз. Оксано, Оксано, давно ми розстались, Та прийде ще час — ми зустрінемось знов. Коханою була і нею зосталась, Оксано ти щастя моє і любов. Коли ж на далекій, святій Україні Засяє нам знову свободи зоря До вас я прилину на крилах орлиних Оксано моя, Україно моя. | Оксана, Оксана, я слышу твой голос — Мне ветер родной с Украины принёс. Я слышу, как стонет потоптанный колос, И вижу глаза твои, полные слёз. Оксана, Оксана, давно мы расстались, Но время придёт — и мы встретимся вновь. Любимой была ты и ею осталась, Оксана, ты счастье моё и любовь. Когда ж на далёкой святой Украине Опять засияет свободы заря, Я вновь прилечу к вам на крыльях орлиных, Оксана моя, Украина моя!. |
«Всё как во сне, чудном сне… Я достигла славы,
о какой не смела мечтать»
Оксана Петрусенко певица народная — и в силу своего происхождения, и по репертуару, к которому она тяготела и в котором наиболее ярко проявилось её дарование, и по всеобщей к ней любви слушателей.
В предвоенные годы не было на оперной сцене Украины певицы, которая по популярности могла бы сравниться с ней, обладавшей уникальным певческим талантом.
Голос Оксаны Петрусенко — самобытный, мощный, кристально чистый — уравнивал её с лучшими оперными примадоннами мирового уровня.
Её сценический успех был поразителен.
«Самобытность» голоса Петрусенко вызывала и горячие споры. Некоторые считали его колоратурным сопрано без надлежащей школы, другие — лирическим сопрано, третьи — лирико-драматическим, а четвёртые говорили, что у неё «звучное, сильное, драматическое сопрано». Рафинированные музыкальные специалисты её голоса не принимали и не признавали. Зато слушатели им восхищались и воспринимали всем сердцем. Пение её было ярким и индивидуальным, а в больших залах, без каких бы то ни было микрофонов, было хорошо слышно каждое её слово. При этом её богатейший голос своим диапазоном поражал даже знатоков — Оксана легко брала «ми» третьей октавы.
Какой украинец не поёт, и какой русский не любит украинских песен! Слово «русский» у меня здесь в более широком, чем этнический, смысле — человек, говорящий или понимающий русский язык на советских и постсоветских просторах. Совсем недавно, кажется, весь Советский Союз пел песни Владимира Ивасюка, его знаменитую «Червону руту». И трудно представить себе домашний праздник без украинской песни — ни в Киеве, ни в Харькове, ни в Москве. А София Ротару? Жаль, что такой талант используется не по назначению, и нынешняя музыкальная Украина у большинства ассоциируется с Веркой Сердючкой.
Так и вся довоенная наша страна подпевала Оксане — «Вiють вiтри, вiють буйнi», «Стоїть гора високая», «Ой не свiти, мiсяченьку», «Там, де Ятрань круто в'ється»…
Оксана Петрусенко — певица народная. Пусть музыковеды решают, помешало или не помешало ей отсутствие специального музыкального образования. В конце концов, уже ведь пел Шаляпин, когда восходила оперная звезда Петрусенко. Та огромная трудоспособность и то упорство, с каким она занималась музыкальным самообразованием, позволяют сравнить Петрусенко с великим Шаляпиным. Подобно Фёдору Ивановичу, она не училась ни в гимназии, ни в консерватории. Как и для него, с юности были для неё и университетами, и консерваториями малороссийские музыкально-драматические труппы.
В своих воспоминаниях «Неутомимый учитель» об украинском актере П. К. Саксаганском народная артистка УССР О. А. Петрусенко вспоминает любимую строфу своего учителя из Гёте:
Кто мысленно в предмет до глубины не вникнет, Того и мастером толпа не назовёт, Где правит ум, там бойкость не возьмёт И семя без сохи до почвы не проникнет.
По воспоминаниям очевидцев, в юности она всегда выступала в украинском костюме, который очень шёл ей. Внешне она была образцом девушки из украинской степи — высокая, статная, волевое лицо, скифские скулы.
У неё были большие выразительные глаза «цвета неба и моря» и пышная копна светлых волос. Как говорили люди, близко знавшие Оксану Петрусенко, она была очень доброжелательной, отзывчивой, «светлой» женщиной. Один из поклонников удачно назвал её «солнечным человеком».
«История пишется не только по книгам и рукописям, но и по слухам» (А. С. Пушкин)
Её жизнь сопровождали слухи и легенды, перемешанные с реальными событиями.
Рассказывают, что в 1917 году во время выступлений Шаляпина в Севастополе Оксана получила возможность прослушаться у великого певца. Но, засмущавшись, в последнюю минуту отказалась от этой попытки.
Рассказывают, что когда в 1936-м году в Москве проходила Декада украинской литературы и искусства, в рамках которой в Большом театре давали «Запорожца за Дунаем», то спектакль был просто сорван: Оксана исполнила свою арию «Ой, казала мені мати…» (партия Одарки), и в зале начало твориться нечто невообразимое — спектакль пришлось остановить. Но… в Большом не позволялось петь на «бис». Что делать? К пульту дирижёра В. Йориша подошёл кто-то и шепнул несколько слов. Дирижёр, нарушая все традиции, приказал оркестру повторить арию…
Рассказывают, что после торжественного приёма в Кремле в честь ведущих украинских артистов сам вождь подарил ей свою фотографию с дарственной надписью: «Товарищу Оксане от Сталина».
Рассказывают, что летом 1937 года, когда над Председателем Совнаркома УССР Панасом Любченко, который протежировал (опять же, по слухам) певице в Киеве, нависла угроза ареста, именно Петрусенко, узнав о надвигавшейся опасности, успела его предупредить. И П. Любченко покончил с собой, застрелив перед этим жену.
Рассказывают, что в западноукраинской прессе того времени появилось сообщение о расстреле и самой Оксаны Петрусенко. Но это как раз объяснимо — летом 1937 года состоялась смена (вынужденная смена, в результате арестов) руководителей министерства внутренних дел Украины, а в связи с этим — тотальная «чистка» партийной и хозяйственной верхушки, а также приближённых лиц. Об этом периоде в украинской истории нужно читать отдельно — цифры репрессий достигли немыслимого уровня.
Рассказывают, что в начале октября 1939 года на центральной площади Львова Оксана должна была исполнить новую песню Давида Покрасса и Василия Лебедева-Кумача «Украина, моя Украина» в сопровождении духового оркестра. Организаторам показалось мало одного оркестра, и они пригласили… ещё один. Не было тогда «фанеры», но голос певицы выдержал испытание и был слышен даже при двух одновременно звучащих оркестрах.
Рассказывают, что на улицах украинских городов, где бы она ни появлялась, сразу возникала толпа почитателей и шла следом, восхищаясь и гордясь своей землячкой. Кстати, как ни приглашали её в Москву, она отказалась оставлять родину — в отличие от многих других известных певцов.
Рассказывают, что Украина должна быть благодарна народной певице и за народную художницу Екатерину Белокур, картинами которой восхищался сам Пикассо. Екатерина была в семье старшей по возрасту и единственной девочкой среди детей. Она мечтала стать художницей, а родители считали — «бабе не быть министром». Дошло до угроз покончить собой. Когда родители всё же разрешили девушке поступить в Миргородский художественно-керамический техникум, оказалось, что у неё нет документа о школьном образовании. В последней надежде юная художница написала письмо Оксане Петрусенко, и вмешательство певицы помогло… Украина получила художника с мировым именем.
Легенды и домыслы сопровождали Петрусенко и до, и после смерти.
Мистический оттенок носит история с канделябрами, приобретёнными Оксаной Петрусенко в ленинградском антикварном магазине незадолго до смерти. При их покупке певица горько пошутила, что эти канделябры можно будет поставить ей в изголовье, когда она умрёт. В тот момент ей вспомнилось одно пророчество. Накануне встречная цыганка неожиданно и настойчиво порекомендовала ей не рожать второго ребёнка. А в день смерти она во сне услышала голос, предупредивший её, что смерть близка и уже пора зажигать канделябры…
(«Киевские ведомости», № 55 (2860), 15 марта 2003 г.)
А похороны певицы в 1940-м превратились в невиданное в истории Киева траурное шествие, в котором приняли участие более ста тысяч человек. Её хоронили на Байковом кладбище с почестями, достойными государственного деятеля самого высокого ранга, с прощальным оружейным салютом.
Немного истории
Цитата:
22 марта вечером в Большом Кремлёвском дворце состоялась организованная Всесоюзным комитетом по делам искусств при СНК СССР встреча мастеров украинского искусства, показавших в Москве в течение декады образцы украинского музыкального творчества и танца, с московскими работниками искусств.
Во встрече приняли участие руководители и солисты Украинского Государственного академического театра оперы и балета, артисты капеллы «Думка», капеллы бандуристов, ансамбля украинского народного танца, женского хорового ансамбля, наиболее выдающиеся артисты московских театров, драматурги, композиторы, киноработники, художники, архитекторы. На встречу украинских и московских работников искусств специально приехала также группа украинских писателей, в том числе тт. Тычина, Микитенко, Корнейчук и др.
На встрече присутствовали товарищи Сталин, Молотов, Ворошилов, Орджоникидзе, Каганович, Калинин, Микоян, Чубарь, Любченко, Хрущёв, Межлаук, Антипов, Будённый, Керженцев, члены правительства и руководящие партийные и советские работники. Встреча была исключительно тёплой. Собравшиеся встретили руководителей партии и правительства восторженной овацией, криками «ура Сталину», «да здравствует великий Сталин», «да здравствуют т. Молотов, т. Ворошилов». Долго не смолкали бурные аплодисменты и приветственные возгласы…
В речах, произнесённых представителями украинского искусства — народной артисткой республики М. И. Литвиненко-Вольгемут и солисткой Украинского Государственного академического театра оперы и балета О. А. Петрусенко, — были выражены радость и глубокая благодарность за тёплое отношение, которое работники украинского искусства встретили в Москве…
После выступления начальника Управления по делам искусств при СНК УССР тов. А. А. Хвыли яркую речь произнёс председатель СНК УССР тов. П. П. Любченко, который рассказал, как Советская Украина, наряду с достижениями на хозяйственном фронте, добилась огромных успехов и на фронте украинской культуры…
После выступлений состоялся концерт, в котором приняли участие… Петрусенко… московские артисты — … Лепешинская… Встреча продолжалась несколько часов. Товарищ Сталин, руководители партии и правительства тепло беседовали с украинскими артистами, писателями, исполнителями народных танцев.
Постановление Центрального исполнительного комитета Союза ССР
«О награждении Украинского Государственного киевского театра оперы и балета»
Центральный исполнительный комитет Союза ССР постановляет:
За выдающиеся успехи в деле развития украинской театральной культуры, народных песен и танцев наградить Украинский Государственный Киевский театр оперы и балета орденом Ленина.
Председатель Центрального исполнительного комитета Союза ССР М. Калинин
И. о. секретаря Центрального исполнительного комитета Союза ССР И. Уншлихт
Москва, Кремль. 23 марта 1936 года.
Постановление Центрального исполнительного комитета Союза ССР
«О награждении работников Киевской украинской государственной оперы и работников украинского ансамбля»
Центральный исполнительный комитет Союза ССР постановляет:
За выдающиеся успехи в деле развития украинского оперного искусства, украинской музыки, песни и танцев — наградить
Орденом Трудового Красного Знамени:
1. Хвылю Андрея Ананьевича — начальника Управления искусств при СНК УССР…
Орденом «Знак почета»:
1. Петрусенко Оксану Андреевну — артистку Киевской государственной оперы…
Председатель Центрального исполнительного комитета Союза ССР М. Калинин
И. о. секретаря Центрального исполнительного комитета Союза ССР И. Уншлихт
Москва, Кремль. 23 марта 1936 года.
Итак, Андрей Ананьевич Хвыля (настоящая фамилия — Олинтер), «борец с украинским буржуазным национализмом». Если поискать упоминания о нём в Интернете, то нет ни одной статьи об украинском возрождении 30-х годов и о жертвах репрессий из числа деятелей культуры при П. Постышеве, в которой не упоминался бы А. А. Хвыля.
В Справочнике по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898 — 1965 подробно представлена его партийная биография. Я отмечу лишь главные даты.
Хвыля (Олинтер) Андрей Ананьевич — 19(31).8.1898—8.2.1938
Родился в селе Рингач Бессарабской губернии
Был вначале украинским эсером, потом левым эсером-боротьбистом, с 1919 года член РКП(б). Учился в Харькове (в сельхозинституте)
Начиная с 1926 года, занимал высокое положение в партийной иерархии Украины:
— член ЦК КП(б) Украины
— член Организационного бюро ЦК КП(б) Украины
— кандидат в члены Секретариата ЦК КП(б) Украины
— заведующий Отделом агитации, пропаганды и печати ЦК КП(б) Украины
— 1-й заместитель народного комиссара просвещения Украинской ССР
— начальник Управления по делам искусств при СНК Украинской ССР
Теме борьбы против национализма посвящены его труды «Национальный вопрос на Украине» (1926), «Трубадуры украинского фашизма» (1930) и др. После падения Н. Скрыпника Xвыля был автором первой переработки украинского правописания в направлении сближения украинского и русского языков.
И ещё один интересный момент. 19 июня 1937 года в Управление по делам искусств при СНК Украинской ССР (начальник — А. Хвыля) была передан последний музыковедческий труд Гната Хоткевича, расстрелянного в 1938 году. 13 июля Хвыля переадресовал его в Институт украинского фольклора, а ровно через месяц был арестован. Не помогла ни преданность вождю всех народов, ни многолетняя борьба с украинскими националистами.
Система пожирала всех — и жертв и палачей.
На августовском (1937 г.) пленуме ЦК КП(б)У, в работе которого участвовали прибывшие из Москвы В. Молотов, Н. Хрущёв, Н. Ежов, стоял вопрос о снятии с занимаемых постов С. Косиора, Г. Петровского, П. Любченко. В перерыве П. Любченко уехал домой, застрелил жену и застрелился сам.
Даже мёртвому П. Любченко не давали покоя. Немедленно арестовали как «врагов народа» заместителей Предсовнаркома, большинство наркомов. Отыгрались на Андрее Ананьевиче Хвыле — уполномоченном комитета по делам искусств при Совнаркоме УССР.
Интеллигент, с тонкой нервной организацией, он оказался «слабаком». Его костоломы-следователи сломили физически и нравственно в течение пяти суток. Те из заключённых, кому удалось выжить, вспоминали впоследствии: Хвыля горько сетовал на своё малодушие, вынужденную клевету на П. Любченко.
Следствие над Хвылей началось в Киеве. Затем он был препровождён в Москву. И только в канун расстрела, 8 февраля 1938 г., у него хватило мужества отказаться от своих прежних показаний и вины своей не признать.
Газета «Зеркало недели», Киев, № 45, 16—22 ноября 1996 г.
Н. Шаров, старший майор госбезопасности и начальник Управления НКВД по Киевской области: «Подлые наймиты иностранных разведок — любченки… хвыли… постарались продать нашу цветущую Украину польским панам и немецким фашистам. Эти планы и вражеская работа буржуазных националистов были сорваны…»
(Журнал «Соціалістичний Київ», № 12 за 1937 г.)
А теперь протянем нить, как говорят на Украине, в наше «сьогодэння» (день сегодняшний).
Отец Андрей (Олинтер) — полковник милиции, в 47 лет принявший крещение, а в 58 лет ставший диаконом Православной Церкви…
Правнук священника, внук «врага народа», расстрелянного в 1938 году и посмертно реабилитированного…
События жизни Андрея Игоревича Олинтера, проректора Белгородской духовной семинарии и сотрудника Миссионерского отдела Московского Патриархата, как бы «вырастают» одно из другого…
Вот сегодня отец Андрей, вчерашний москвич, преподаёт в семинарии и радуется тому, что есть ещё «благодатные мальчишки, которые ищут Истину» — так, как искал её когда-то он сам. Несмотря на прадеда — православного священнослужителя, в семье Олинтеров верующих не было: на какое-то время взяла верх линия деда-большевика…
По первому своему светскому образованию Хвыля-Олинтер — кибернетик, окончил факультет вычислительной техники и автоматики Московского энергетического института. После окончания вуза некоторое время работал в закрытом институте. Потом его пригласили в МВД, где со временем Андрей Игоревич дослужился до звания полковника и должности заместителя начальника Центра криминальной информации.
В райцентре Новоселица на Украине, недалеко от места рождения Андрея Ананьевича Хвыли, есть улица, названная его именем.
Заключение
24 июня 1958 г., г. Москва
Я, следователь I отдела Следственного управления КГБ при Совете Министров СССР капитан Гришин, рассмотрев материалы дополнительной проверки и архивы следственного дела № 612517 на Балицкого Всеволода Аполлоновича… бывшего наркома внутренних дел УССР, осуждённого 25 ноября 1937 г. комиссией НКВД, Прокурором СССР и председателем Военной коллегии Верховного Суда СССР за участие в антисоветском заговоре к ВМН — нашёл: Балицкий был арестован НКВД СССР 12 июля 1937 г. На следствии Балицкому было предъявлено обвинение в том, что он является одним из руководителей антисоветского военно-фашистского заговора, готовил совместно с другими участниками этого заговора вооружённое восстание с целью свержения советской власти и реставрации капитализма.
Будучи допрошен по существу предъявленного обвинения, Балицкий виновным себя признал и показал, что в антисоветский военный заговор он был вовлечен в 1935 г. Якиром И. Э., который ввёл его в состав Украинского центра этого заговора, состоящего якобы из Попова Н. Н., Шелехеса И. С., Вегера Е. И. и Демченко Н. Н.
Центр этого заговора, как показал Балицкий, совместно с руководителями украинской антисоветской националистической организации — Любченко П. П., Хвылей А. А. … — подготовлял вооружённое восстание с целью отторжения Украины от СССР и реставрации в ней капитализма, для чего ими — Балицким и Якиром разрабатывался план вооружённого восстания в г. Киеве и на периферии…
Дела по обвинению Якира, Попова, Шелехеса, Вегера и Демченко, проходивших по делу в качестве членов Украинского центра военного заговора, прекращены за отсутствием состава преступления. Хвыля и Трилисский, якобы являющиеся руководителями националистической организации, реабилитированы, а Любченко в 1937 г. покончил жизнь самоубийством и к уголовной ответственности не привлекался…
(«Зеркало недели», Киев, № 26, 29 июня — 5 июля 1996 года)
Да, не помогли Андрею Ананьевичу долгие годы, отданные пропаганде и агитации во славу Системы. Чего стоит, например, один лишь этот фрагмент из подписанного им предисловия к «Украинской народной песне» (в переводе на русский язык):
«… Когда-то, в старое время, только в помещичьих дворцах звучали рояли и пианино… Сейчас же у нас эти инструменты входят в быт рабочих и колхозников… Даже в домашней жизни многих рабочих и колхозников рояль теперь обычная, обязательная вещь».
И это написано в январе 1936 года. Вот так творилась советская мифология о том, что «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселей!».
В это же самое время, после триумфа «Весёлых ребят», на советском небосклоне ярко засияла звезда Любови Орловой. Да и сама Орлова — настоящая звезда советского кинематографа, равная по своему потенциалу известным всему миру звёздам Голливуда, двумя годами младше Оксаны Петрусенко… Само собой, один из её мужей — высокопоставленный партийный деятель Андрей Берзин — был тоже репрессирован (по «делу Чаянова»).
Любовь Орлова чрезвычайно понравилась Сталину, и он лично распорядился присвоить актрисе звание заслуженного деятеля искусств РСФСР, которое она и получила в январе 1935 года, к 15-летию советского кинематографа. А потом вождь пригласил Орлову на торжественный приём в Кремль, где они и познакомились. Вскоре на экраны вышли такие «звёздные» фильмы Г. Александрова с Л. Орловой в главных ролях, как «Цирк» (1936) и «Волга-Волга» (1938). До самой смерти вождя тандем Александров — Орлова был на вершине славы, облагодетельствованный властью и искренне любимый всем советским народом, который так нуждался в сказках для поддержания веры, что «жить стало лучше…».
Ольга Лепешинская, любимая балерина Сталина. Родилась 28 сентября 1916 года в Киеве. В Большом театре с 1933 года:
«Сталин считал меня как бы продуктом советской эпохи. Первой, с его точки зрения, истинно советской балериной. Я ведь всегда активно занималась общественной деятельностью, была внутри коллектива — меня даже депутатом избирали… Всегда старалась искупить своё дворянское происхождение».
Если представить себе жизнь советских людей в эти самые 30-е голы в виде некоего айсберга, то лишь малая видимая миру его часть — это настоящий триумф талантов, отданных служению системе.
Но нельзя также забывать и о «подводной» части айсберга — о лимитах на выявление «врагов народа» во всех республиках, областях, районах и так далее, об арестах и немедленных расстрелах после зачитывания приговора, о жестоких пытках видных партийных и хозяйственных деятелей, о бесконечном конвейере превращения палачей в жертвы, когда никакая там преданность делу партии, никакие прежние заслуги не становились гарантией.
Я уж и не говорю о сотнях тысяч простых людей, людей без звучного имени, каждую ночь ожидавших пресловутого звонка в дверь. Петрусенко не могла не петь, Орлова не могла не играть, Лепешинская не могла не танцевать. Страшные времена — таланты и поклонники, гений и злодейство, кровь и песок…
Но жизнь продолжается. И, как в детстве, я снова и снова беру в руки мой фолиант № 2, где так тесно переплелись судьбы его составителя, героя песни на стр. 636 и героини моего очерка, которая исполняла многое из представленного в книге моего детства.
А где-то в Киеве живут внуки и правнуки Оксаны Петрусенко, и одна из моих подруг даже училась в школе с её внучкой, тоже Оксаной. И есть в моём окружении люди, близко знающие потомков Ионы Якира. И совсем недалеко от моего родного города, в часе езды всего, хоть и в другом теперь государстве, — несёт людям духовное утешение внук Андрея Хвыли, тоже Андрей, и его любят прихожане. А в музеях и частных коллекциях Киева висят картины сына Андрея Чеканюка (последнего возлюбленного Оксаны Петрусенко и отца её младшего сына Александра) — Вилена, умершего недавно, в 2001-м году.
Но будет жить украинская народная песня, а также и мой фолиант № 2, которому так безотлагательно необходима реставрация, потому что неизвестно, сколько раз ещё и для чего мне захочется взять его в руки…
Некоторые украинские песни из репертуара Оксаны Петрусенко вы можете скачать здесь, в частности: «Чи я в лузі не калина була» (украинская народная песня), «Спать мені не хочеться» (украинская народная песня), «Навгороді коло броду» (слова Т. Шевченко, музыка Н. Лысенко), ария Наталки из 2-го действия оперы «Наталка-Полтавка» Н. Лысенко («Видно шляхи полтавськії…», слова И. Котляревского), песня Наталки из той же оперы («А я дівчина полтавка…»), «Гандзя» (слова и музыка Д. Бонковского), «Солоха» (украинская народная песня).
В Интернете можно найти также и другие песни в исполнении Оксаны Петрусенко, например: «Ранзин» (украинская народная песня), «Думка» на слова Т. Шевченко, «Солоха» и «Гандзя».
Оформление очерков об Оксане Петрусенко выполнено на основе орнаментов книги «Украинская народная песня» // Государственное литературное издательство «Киев», 1936. Сс. 413 и 589
Палома, июнь 2006 года