Пик «Гейдрихиада»

1. Инъекция гражданского мужества

Предыдущая статья: Ян Свитак. Смерть у костёла св. Мартина

В 1938 и в 1939 году тогдашние польские руководители, приняв посильное участие в предательстве Чехословакии, многое сделали для того, чтобы запустить гитлеровский конвейер. Но следующей страной на конвейере оказалась именно Польша. Польский народ ожидала страшная судьба, но он не был сломлен. В стране действовали многочисленные и организованные группы сопротивления захватчикам, опиравшиеся на моральную поддержку широких слоёв польского общества.

В Протекторате же всё было совсем не так. Проводимая Гитлером по отношению к чехам политика «кнута и пряника» полностью себя оправдала. Чешский народ оставался лояльным к марионеточному правительству «президента» Гахи, и эта лояльность незаметно переходила в сотрудничество и с оккупантами. Покушение на Гейдриха, ставшее пиком чешского сопротивления, было задумано и осуществлено извне, по инициативе эмигрантского правительства Бенеша и по его каналам, и очень многие чехи отнеслись к этому событию, мягко выражаясь, прохладно.

В воскресенье 18 октября 1942 года Влтавская набережная в центре Праги была торжественно переименована в набережную Рейнхарда Гейдриха. В своём выступлении на мероприятии, названном «Заветы Рейнхарда Гейдриха Чехии и Моравии», группенфюрер СС Карл Франк сказал тогда, в частности, следующее (более полный текст можно найти в этой статье, со ссылкой на источник того времени — Odkaz Reinharda Heydricha Cecham a Morave, Orbis, Praha, 1942):

… В нынешнюю военную годину перед Чехией и Моравией стоит только одна задача: мобилизовать богатые людские и экономические ресурсы и полностью использовать их для победы Германии, что означает наивысшие трудовые результаты во всех отраслях. Этот принцип и эта задача реализуются под твёрдым немецким руководством. Тем, кто трудится для Рейха — а так поступает большинство населения — нечего опасаться: их благополучие и их будущее обеспечены…

Наивные сравнения вновь и вновь с октябрьскими днями 1918 года [тогда на обломках Австро-Венгрии возникла Чехословацкая республика — В. А.], когда бастовали моравско-остравские шахтёры, сравнения, имеющие целью поднять подобную волну забастовок, не могут сегодня выманить из шахт ни одного горняка, точно так же, как расходящиеся с действительностью московские пожелания и сны о том, что «мужественные чешские герои» вредительствуют в чешских лесах или что чешские крестьяне сжигают зерно, вместо того чтобы отдавать его для пропитания своих соплеменников…

Недавно рейхсмаршал [Герман Геринг — В. А.] одобрил предложение, чтобы нормы хлеба и мяса для Чехии и Моравии были повышены до уровня норм в прежнем Рейхе, тем самым особо подчеркнув неотъемлемую принадлежность к Рейху и этих земель, и населяющего их народа, и его трудовых достижений… Пусть чешский крестьянин знает, что он не должен бояться за своё имущество, если он честно и полностью выполняет свои обязанности перед народом и Рейхом. С особой признательностью я хотел бы упомянуть чешского рабочего… Чешский рабочий хорошо и честно потрудился на шахтах и в рудниках, на больших оборонных предприятиях, в других отраслях промышленности и на транспорте. Большинство чешских рабочих уже во времена Рейнхарда Гейдриха с полным доверием относилась к представителям Рейха и видела в социалисте Гейдрихе гаранта своих прав…

Вот такая идиллия получается. Главным стратегическим просчётом руководителей Англии, Франции и Польши — заметим, что при поддержке большинства населения — было то, что в 1938—39 годах они допустили присоединение к Рейху высокоразвитой Чехословакии, экономический потенциал которой полностью изменил соотношение сил в Европе и привёл вскоре к разгрому и Польши, и Франции, сделав затяжную и кровавую войну неизбежной.

Карл Франк, Генрих Гиммлер, Карл Вольф и Рейнхард Гейдрих (слева направо)
поднимаются по лестнице в Пражском Граде

Так кто ж он был, этот «социалист Гейдрих», по словам Франка — надежда и опора чешских рабочих? В 1942 году ему исполнилось 38 лет. Как говорится, истинный ариец, беспощадный к врагам Рейха, с нордическим характером и с нордической внешностью — именно он получил прозвище «белокурая бестия», отличный спортсмен — фехтовальщик, пловец, стрелок, получил подготовку военного лётчика и лично сбил три самолёта противника.

Родился он в городе Галле близ Лейпцига, в семье музыкантов: его отец был оперным певцом, основателем и директором консерватории, мать его была пианисткой. В 1920-х годах Гейдрих служил в небольшом тогда военно-морском флоте Германии. Волевой, энергичный, прекрасно разбиравшийся в классической музыке, умевший добиваться своего, он пользовался успехом у женщин, что, собственно, и поломало в 1931 году его карьеру морского офицера.

Вот как из таких мальчиков получаются
потом обергруппенфюреры СС ?

«Истинный ариец» — несомненно, по духу. Но, возможно, не по происхождению. Его бабушка со стороны отца ещё до рождения сына была замужем, вторым браком, за человеком с подозрительно еврейской фамилией — Зюсс. Это постоянно вводило Гейдриха в комплексы. Рассказывают, что однажды он вернулся домой после бурно проведённой ночи, включил свет и, увидев в зеркале своё отражение, дважды выстрелил в него со словами: «Грязный еврей!». Это волновало и Гиммлера, который, дабы не бросать тень на всю нацистскую верхушку, готов был расстаться с Гейдрихом, но того взял под защиту непосредственно Гитлер, тем самым продемонстрировав несомненную проницательность: свои комплексы Гейдрих компенсировал бескомпромиссным подходом к «еврейской проблеме», став одним из авторов и активных сторонников идеи её «окончательного решения».

Вступив в партию в июле 1931 года, Рейнхард Гейдрих сделал в нацистской Германии и в рядах СС молниеносную карьеру: всего через три года после позорного увольнения из ВМФ безвестный ранее младший офицер становится группенфюрером СС, т. е. генералом. Он «с нуля» создал партийную службу безопасности, позднейшую СД, быстро продвигался в чинах и должностях и после нападения на Польшу возглавил Главное управление имперской безопасности, RSHA, взяв под свой контроль СД, гестапо, криминальную полицию и службу внешней разведки. В 1930-х годах и в начале 1940-х с его именем были связаны все сколько-нибудь значимые события и принятые нацистами решения, от организации всевозможных кровавых «ночей» и всякого рода инцидентов типа тех, что происходили в Судетах в 1938 году или на границе с Польшей в 1939 году, до создания концлагерей, еврейских гетто, а также специальных групп СС на оккупированных территориях Польши и СССР. Выше него в эсэсовской иерархии стоял только рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.

Надеждой и опорой чешских рабочих Гейдрих стал 27 сентября 1941 года, когда фюрер назначил его (по совместительству) своим наместником в Протекторате. В секретном выступлении перед товарищами по партии (Прага, Чернинский дворец, 2 октября 1941 года) Гейдрих сразу же и чётко обозначил цели своего назначения. В частности, он сказал:

… Мне нужно здесь спокойствие, чтобы рабочий, чтобы чешский рабочий полностью приложил здесь к немецким военным усилиям свою рабочую силу и чтобы не снижались при здешней колоссальной военной промышленности ни объёмы поставок, ни дальнейшее развитие индустрии вооружений. Само собой разумеется, что к этому же относится необходимость добавить чешским рабочим, если можно так выразиться, жратвы, чтобы они могли выполнить свою работу…

Цинично и ясно. Вот такая неприглядная роль и отводилась столь законопослушным, трудолюбивым и цивилизованным чехам. Впрочем, Гейдрих специально оговаривал, что эта роль кузнецов германского оружия предназначалась чехам лишь на время войны, а вот потом… после победы же «эта территория будет в одно прекрасное время окончательно заселена немцами».

В этом любопытном выступлении сжато и без демагогии изложены демографические планы немецких нацистов относительно славянских, прибалтийских и других народов. Полный текст выступления Гейдриха (в переводе на чешский язык), а также дальнейшие ссылки можно найти здесь.

Обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих — хозяин Протектората. Снимок сделан в Праге

Все биографы единодушно отмечают, что характерной чертой Рейнхарда Гейдриха являлась поразительная целеустремлённость, умение добиваться поставленных целей. В короткий срок он предпринял ряд превентивных мер по ликвидации не то чтобы сопротивления (его и без того-то здесь почти не было), но и всяких намёков на его возможность. Дело дошло до того, что Гейдрих позволял себе перемещаться по Праге, словно по Берлину: в открытом автомобиле и безо всякой охраны. В общем, он был прав в своих пренебрежительных оценках чешского сопротивления. Он позабыл лишь о том, что война не ограничивалась границами лояльного к Германии Протектората, а была мировой.

В ночь с 28 на 29 декабря 1941 года британский бомбардировщик типа «Галифакс» (приняв Прагу за Плзень и, соответственно, пролетев на добрую сотню километров дальше, чем требовалось) выбросил на территорию Протектората три группы парашютистов. Группы «Silver A» и «Silver B» (в составе пяти чехословацких военнослужащих, подготовленных спецслужбами Великобритании и эмигрантского правительства Эдварда Бенеша) должны были наладить связь руководства в Англии с представителями чешского подполья. А вот группе под кодовым названием «Anthropoid» (чех Кубиш и словак Габчик) как раз и было поручено осуществить террористический акт против «эсэсовца № 2».

Группа «Антропоид», подготовленная британскими и чехословацкими спецслужбами.
Это они должны были убить Гейдриха: чех Ян Кубиш (слева) и словак Йозеф Габчик

Идея о покушении на Гейдриха изначально встретила активное противодействие в рядах «домашнего» чешского сопротивления. Его руководители справедливо считали, что смерть столь видного нациста не останется без ответа, и предлагали взамен фигуру помельче, например, Эмануэла Моравца.

Так, 4 мая 1942 года от Ладислава Ванека, руководителя одной из подпольных организаций, через радиста группы «Silver A» Иржи Потучека (позывной «Либуше») в Лондон поступила радиограмма следующего содержания (цитируется по статье «Жизнь Антропоида на территории Протектората»):

Мы требуем приказать через Silver A, чтобы покушение не было осуществлено. Тянуть опасно, отдайте приказ немедленно.

Но у правительства Бенеша выбора не было, поскольку союзники, воевавшие с Гитлером не на жизнь, а на смерть, отказывались понимать, как это вообще возможно сопротивляться, не сопротивляясь.

В статье «Покушение повысило престиж чешского народа» цитируются воспоминания Мирослава Кахи (участника Сопротивления и впоследствии антикоммуниста и политзаключённого, которого президент Гавел в 1995 году наградил орденом «Белого льва»). По мнению Мирослава Кахи, покушение на Гейдриха имело целью предотвратить растущий коллаборационизм чехов, поскольку:

… коллаборационизм среди граждан начал превышать разумную меру. Союзники упрекали нас в том, что в Протекторате на полную мощность работает военная промышленность. Гейдрих, который пришёл и для того, чтобы ликвидировать вооружённое сопротивление, начал проводить в стране политику кнута и пряника. Он принимал у себя делегации земледельцев и фабричных рабочих. Именно Гейдрих ввёл у нас дома отдыха и санатории для работающих.

Я прекрасно отдаю себе отчёт в известной деликатности затронутой темы. Но что же делать, если об этом всё больше и всё откровеннее говорят сами чехи, причём независимо от их политических убеждений. Позвольте ещё одну цитату, из статьи Иржи Гертла [выделено мною — В. А.]:

… Наши высокомудрые сограждане, которые подобными фигурами [типа Гейдриха; в чешском оригинале всё это сказано даже резче — В. А.] восторгаются, не понимают, должно быть, что если б ему было суждено докончить свой план, то они могли бы кричать «хайль!», в лучшем случае, в Сибири и по пояс в снегу. По приезде в Прагу он немедленно начал политику кнута и пряника. Он наказывал смертью и награждал продуктовыми пайками, домами отдыха и одеждой. Между тем, под предлогом обязательного медосмотра, он незаметно начал разделять чехов по категориям согласно их происхождению и их будущей судьбе. Чешский народ, за редким исключением, немедленно принял эту политику. Для лондонского эмигрантского правительства Э. Бенеша это было равносильно плевку в лицо. Поэтому было принято решение о возмездии…

Чуть ниже в той же статье с горечью говорится:

К сожалению, большинство наших сограждан способны, должно быть, демонстрировать свою поддержку и бин Ладену, только бы не лишиться пива и кнедликов…

На мой взгляд, сказано излишне эмоционально и резко. Впрочем, чехам виднее…

Итак, Кубиш и Габчик смогли добраться до Праги и даже установить контакты с неизвестной доселе в Лондоне подпольной организацией «Йиндра». Охота на Гейдриха началась.

А в ночь с 27 на 28 марта 1942 года британский самолёт десантировал в Южной Моравии ещё одну группу, из трёх парашютистов, под названием «Out distance». С самого начала эту группу преследовали неудачи: её высадку заметили, чешская полиция и гестапо захватили снаряжение и фальшивые удостоверения, один из парашютистов покончил жизнь самоубийством, а двое других — Адольф Опалка и Карел Чурда — ускользнули и прибыли в Прагу.

В ту же ночь была сброшена и группа «Zinc», причём британский самолёт, ведомый польским пилотом, промахнулся тут уже серьёзно: парашютисты оказались на территории Словакии. В результате при попытке перейти границу возникла перестрелка, и ускользнуть от гестапо смог лишь один из троих парашютистов — Вилиам Герик.

Затем последовала выброска групп «Bioscop» и «Tin», которые также присоединились в Праге ко всем остальным. К концу весны, вопреки основным правилам конспирации (но, видимо, с учётом местной специфики), разные группы парашютистов получили доступ к одним и тем же конспиративным адресам, а задания, поставленные перед каждой из групп, в том числе и сверхсекретное задание Кубиша и Габчика, стали известны другим. Кроме того, захваченные у «Out distance» фальшивые удостоверения, в принципе, давали гестапо возможность успешно закончить розыск парашютистов. Это было лишь вопросом времени. То, что в таких условиях Кубишу и Габчику удалось всё же достичь своей цели, отнюдь не представляется закономерным. Впрочем, судите сами…

Солнечным утром 27 мая 1942 года (около 10 часов утра, если судить по расстоянию) Гейдрих покинул свою резиденцию в местечке Паненске Бжезаны к северу от Праги, направляясь в Пражский Град, чтобы затем вылететь в Берлин по вызову фюрера.

Замок в Паненских Бжезанах, резиденция Гейдриха.
27 мая он выехал отсюда в Прагу

В небольшом открытом «Мерседесе» он сидел впереди, рядом с шофёром-охранником Йоганесом Клейном, обершарфюрером СС. И кроме них двоих, в «Мерседесе» никого больше не было. Не было рядом никаких машин сопровождения, битком набитых охраной. И не мчались впереди машины с мигалками, чтобы обеспечить беспрепятственный проезд по столице оккупированной страны второго после Гиммлера лица в эсэсовской иерархии, руководителя Главного управления имперской безопасности Рейха и обергруппенфюрера СС. В наши дни представить себе подобное совершенно невозможно!

Засаду решили устроить у перекрёстка Выхователна, где автомобилю Гейдриха надо было делать очень крутой поворот направо, чтобы проехать к Граду по кратчайшему пути. Кубишу и Габчику помогал Йозеф Валчик из группы «Silver A», который должен был зеркальцем подать сигнал о приближении «Мерседеса». Где-то рядом был и Адольф Опалка (из «Out distance»), в задачу которого входило следить за ходом акции и убедиться в том, что она прошла успешно.

В половине 11-го Валчик подал сигнал: автомобиль был уже близко. Габчик наощупь собрал под перекинутым через руку плащом свой автомат «Стэн». Вот машина Гейдриха подъехала к перекрёстку; одновременно к находившейся там же остановке подъехал обычный рейсовый трамвай.

Перед крутым поворотом направо обершарфюрер СС Клейн вынужден был слегка притормозить.

Полицейская реконструкция покушения на Гейдриха: автомобиль повернул направо, трамвай стоит на
остановке. Примерно так всё выглядело за мгновение до того, как Габчик выскочил на проезжую часть

Внезапно перед автомобилем появился невзрачный человек с плащом на руке. Решив, вероятно, что это какой-то недотёпа-чех, рискуя жизнью, торопится успеть на трамвай, Клейн резко затормозил. И тут в руках «недотёпы» блеснуло оружие.

Всего лишь несколько шагов отделяли Габчика от «эсэсовца № 2». Но что это?! Вместо выстрелов послышались только сухие щелчки — английский автомат «Стэн» отказал в самый неподходящий момент! Бесполезно провозившись с ним пару секунд, Габчик отбросил его и… пустился бежать.

Пассажиры «Мерседеса» пришли в себя очень быстро. Гейдрих и Клейн, не отрывая взглядов от незадачливого террориста, выхватили пистолеты.

Ладно бы там Гейдрих, истинный ариец и прекрасный спортсмен! Но шофёр-охранник Клейн? Он ведь нарушил все инструкции, которые предписывали ему немедленно дать полный газ.

Впрочем, успел бы он это сделать? Следя глазами за Габчиком, ни Клейн, ни Гейдрих не заметили, как перед автомобилем, словно из-под земли, вырос Кубиш, который согласно плану должен был лишь подстраховывать своего товарища и после расстрела Гейдриха забрать из машины документы.

Ян Кубиш бросил в «Мерседес» гранату, которая, однако, упала не перед Гейдрихом, а где-то позади него, за сиденьем. Раздался взрыв. Иссечённый осколками, весь в крови, Кубиш побежал к велосипеду, оставленному им на противоположной стороне улицы…

Это уже не реконструкция. Это «настоящий» автомобиль Гейдриха после взрыва

Всё это произошло в какие-то секунды. В задней правой части автомобиля, у колеса, взрывом вырвало небольшой кусок обшивки; осколки пробили шину. Никаких других повреждений заметно не было.

Словно заворожённые, Гейдрих и Клейн видели только бегущего Габчика. Гейдрих встал с сиденья, вышел из машины и разрядил вслед ему всю обойму своего пистолета. Осколками гранаты и щепками от сиденья его ранило в спину, и бежать за кем-либо у Гейдриха просто не было сил.

А Клейн, тоже легко раненный взрывом, бросился, наконец, в погоню за Габчиком. Отстреливаясь, Габчик попытался скрыться во дворе мясного магазинчика некоего Браунера. Но бдительный Браунер выбежал на улицу и указал эсэсовцу Клейну, где именно скрылся беглец. Габчику, однако, удалось ранить Клейна в ногу (оставив того инвалидом) и затем убежать, как говорится, в неизвестном направлении.

От неминуемой гибели на месте Гейдриха спасла лишь спинка сиденья

Но мы совсем забыли про Кубиша, про пассажиров трамвая и про возможных случайных прохожих. Ну, вот сами скажите: что должны были делать законопослушные, трудолюбивые и цивилизованные чехи, видя, как второй после Гиммлера эсэсовец — совершенно один! — пребывает в беспомощном состоянии, а ранивший его террорист, с окровавленным лицом, бежит прочь и явно намеревается уйти от заслуженного наказания?

Правильно! Одна группа законопослушных и т. д. чехов, преграждая Кубишу дорогу, бросилась его ловить, и только распугав их выстрелами в воздух, Ян Кубиш добежал-таки до велосипеда и скрылся. Другая же группа кинулась на помощь одинокому обергруппенфюреру СС, так торопившемуся в Берлин по вызову фюрера. Первой подоспела пани Мария Наваррова, которая оказала Гейдриху необходимую помощь, а затем остановила проезжавший мимо экспедиторский автомобиль фирмы «Голан», уже через десять минут доставивший раненого в близлежащую крупную больницу (источники: чешская статья под названием «Гейдрихиада», польская статья «СС-3 на мушке», а также чешская книга Miloš Heyduk, Karel Sýs, Protektorát ve fotografiích, nakl. BVD, s.r.o., Praha, 2006; с. 101).

У многих вызывает недоумение вопрос: а где же были остальные парашютисты, участвовавшие в акции? Почему, например, Йозеф Валчик или Адольф Опалка, видя, что покушение, в сущности, не достигло цели, видя, что Рейнхард Гейдрих только ранен, — почему же они не попытались его добить, воспользовавшись самоуверенностью его самого и невероятным разгильдяйством охраны, в результате чего Гейдрих на какое-то время оказался полностью в их власти? Теперь трудно сказать наверняка, но я уверен, что огромное давление на их психику оказало, в частности, вот это самое: якобы одинокий Гейдрих вовсе не был тогда в одиночестве! Его в те минуты заслонили собою «простые чехи»…

Валентин Антонов, декабрь 2006 года

Следующая статья: Пик «Гейдрихиада». 2. Летальная доза