Обо всей этой истории я, например, впервые узнал в начале июня 2007 года — из сюжета, промелькнувшего в программе «Время». Вот тот самый сюжет, а ниже приведён и полный текст этого сообщения, опубликованный на сайте первого телевизионного канала под заголовком «62 года ждали друг друга советский лейтенант и девушка из Германии»:
Невероятная история приближается к счастливому финалу. Она началась сразу после войны, когда познакомились советский лейтенант и девушка из Германии. Они ждали друг друга 62 года. А теперь готовятся к свадьбе. Хотя в последний момент на пути к счастью возникло новое, неожиданное препятствие.
Если бы в этот момент врачи измерили пульс у почтенного 82-летнего «гражданина встречающего», то, наверное, сказали бы, что он серьёзно болен. Он действительно болен. Уже 60 с лишним лет. Любовью. Жениху Ивану и невесте Лизхен в аэропорту никто не осмелился крикнуть «горько». Потому что знают: горько им уже было.
Их жизнь остановилась там, где ей 20, а ему 21. Война только закончилась. И в весенней Тюрингии лейтенант Иван Бывших думал не о комендатуре, а о своей Лизе. Они встречались на мосту, а потом рука об руку шли к ней домой под испепеляющими взглядами соседей. А когда ему сказали: пора домой, молодой лейтенант готов был спрыгнуть с эшелона.
Несколько десятилетий подряд обыкновенный советский инженер будет доверять дневнику воспоминания о том, как его бедная Лиза стояла на перроне и махала белым платочком. Ему запрещали переписку, её друзья всю жизнь крутили пальцем у виска. Но однажды он найдёт её среди миллионов немок. И оба в назначенный час будут каждый день сидеть у телефона.
Он женился, она вышла замуж. Их браки распались. Им твердили, что у них не может быть даже общего прошлого. А они на старости лет сойдут с ума. Им снова будет по 20, когда решительно наплевать, как безумство выглядят со стороны.
Ромео выбирает лучшее платье для своей поседевшей Джульетты. Российский пенсионер расстраивается, что цены кусаются. Но для неё белый наряд — условность. Она не знает про жён декабристов, но уже дошла до Сибири.
Елизавета Вальдхельм: «Я очень полюбила Красноярск. Красноярск — очень красивый город. И теперь здесь мой дом!»
Утром влюблённые отправились в ЗАГС. Сегодня их повесть едва не стала той, которой нет печальнее на свете. Оказалось, что в Германии застряли документы, подтверждающие, что невеста давно разведена.
Алексей Матейкин, директор Дворца бракосочетаний г. Красноярска: «Вообще-то испытательный срок — месяц по закону даётся, но я думаю, учитывая такое положение у людей, ускорим это дело».
Им обещали, что через неделю они назовут друг друга мужем и женой. Кажется, они даже не расстроились. Ведь для тех, кто обманул десятилетия, неделя — всего лишь 7 дней.
Согласитесь, что рассказанная история не совсем заурядна. Мне стало по-человечески интересно. Короткий поиск показал, что и правда: сюжет в программе «Время» отнюдь не является ни первым, ни единственным сообщением на эту тему. Разумеется, журналист не был бы журналистом, если бы не постарался по мере сил «расцветить» то, о чём он рассказывает. Так и тут. Едва ли можно найти хотя бы две публикации, в которых совпадали бы все детали. Ниже я попытаюсь, сопоставив различные источники, отделить факты от домыслов и вымыслов.
Есть в Тюрингии, недалеко от Мюльхаузена, маленький городок с названием Хайероде (Heyerode), основанный ещё в середине XIII века. Собственно, у нас его считали бы не городом, а посёлком: сейчас там около двух с половиной тысяч жителей, перед войной было примерно столько же, а сразу после войны — тысячи три.
Примерно так выглядел Хайероде сразу после войны
И жила в том городке, недалеко от вокзала, немецкая девушка Лиза Вальдхельм. Жила с матерью, сёстрами и братьями, училась, как все, в местной школе, провожала брата Гюнтера на фронт. В мае 1945 года девушке Лизе исполнилось 20 лет.
Хайероде не слишком пострадал от войны. 3 апреля 1945 года туда пришли американцы, потом между союзниками последовали соглашения о разделе оккупационных зон в Германии, и 10 июля американцы уступили городок советским войскам…
Иван Бывших был призван в армию из маленькой деревушки Поначево, что в Красноярском крае. Как-то так получилось, что пытливый сибирский паренёк смог, пока учился в школе, в такой степени освоить немецкий язык, что сразу же обратил на себя внимание командиров. Ивана привлекли к пропагандистской работе на немецких солдат, он нередко присутствовал и на допросах пленных. Когда встал вопрос о том, кого назначить комендантом Хайероде, выбор пал на старшину Ивана Бывших (не лейтенанта, нет; Иван никогда не был офицером).
Должность коменданта Хайероде была, в общем, спокойной. В городке продолжала действовать, между прочим, и местная администрация, а комендант же представлял там оккупационные войска — со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Выданное бургомистром удостоверение личности Лизы Вальдхельм
с утверждающей резолюцией коменданта Ивана Бывших
(В скобках говоря: неизвестно, кто подписал это удостоверение за бургомистра. Вроде бы подписано «Кремер», но в 1945 году бургомистром Хайероде были последовательно 4 человека, ни один из которых не носил фамилии Кремер.)
Удостоверение датировано 31 августа 1945 года, к тому времени Иван и Лиза были знакомы уже полтора месяца. Коменданту поступил сигнал, что в доме по Банхофштрассе 18 скрывается от регистрации некий Гюнтер Вальдхельм, вернувшийся домой якобы из плена. И старшина Иван Бывших решительно направился на Вокзальную улицу.
Иван Николаевич Бывших вспоминает, как он вошёл в комнату на втором этаже дома и буквально остолбенел, встретившись взглядом с «огромными глазами» смуглой и темноволосой девушки. Рассеянно проверив документы и посоветовав матери Гюнтера прислать того на следующий день в комендатуру, юный оккупационный комендант спешно ретировался, то и дело оборачиваясь на поразившую его девушку. На другой день брат Гюнтер получил нужную регистрацию, а комендант — приглашение отужинать с благодарной семьёй.
Вот так всё и началось. Вскоре Иван и Лиза стали неразлучны. Слово «любовь» впервые произнесла она, называвшая его Ваниляйн, Ванечка. Они встречались на старом железнодорожном мосту, гуляли рука об руку, никого не замечая. Очевидно, командование смотрело на прогулки коменданта с немкой словно сквозь пальцы (пусть погуляет, заслужил), а вот жители городка… Грозные отпечатки пальцев на удостоверениях ставились ведь разве что для русских, а жители Хайероде хорошо знали друг друга и безо всяких отпечатков.
С войны не вернулись в городок 179 человек; легко можно себе представить, какими взглядами провожали земляки влюблённую и счастливую Лизу…
Осень 1945-го; Лиза в 1947-м; Иван в 1946-м; Лиза Вальдхельм; Иван Бывших (нажмите)
Теоретически будущее у них было: нормативный акт, прямо и недвусмысленно запрещавший браки советских граждан с иностранцами, был принят лишь два года спустя. Да, теоретически они могли пожениться. Но… но Иван Бывших слишком уж часто сталкивался с повседневной и повсеместной практикой военных трибуналов, которые на подобные вещи сквозь пальцы отнюдь не смотрели. Да он и сам теперь признаёт, что струсил тогда. Другой вопрос, можно ли его в тех условиях осуждать за это.
Наверное, Лиза Вальдхельм была тогда в чём-то посмелее его. Уж она-то любила без оглядки, сжигая за собой все мосты.
Осенью часть, в которой служил старшина Иван Бывших, начала выдвигаться в Саксонию, готовясь к возвращению домой. Пришло время расставания. Из последней записки, которую Лиза успела всунуть Ивану в руку, он уже в пути узнал, что девушка ждёт от него ребёнка.
А потом были её дышащие любовью письма.
«Я люблю тебя — Хайероде, 25.1.46 — Мой любимый Ваня!!»
Девушка писала ему часто, но не все её письма попадали Ивану в руки — что, разумеется, совсем не удивительно. Драматизируя события, немецкие журналисты из «Бильд» утверждают, что по возвращении на Родину старшина Бывших попытался было испросить разрешение на брак, в результате чего-де он попал в исправительно-трудовой лагерь и шесть лет вообще не мог писать Лизе никаких писем. Кажется, это не так. Иван Бывших прослужил ещё несколько лет на Украине, а после демобилизации из армии закончил в Томске институт. И он писал своей Лизе письма, рисовал для неё красивые открытки, даже устроился внештатным корреспондентом молодежной газеты ГДР, чтобы и таким образом она могла «видеть» его. Все вырезки с его заметками Лиза бережно хранила десятки лет.
«Наилучшие пожелания к Рождеству посылает тебе твой Ваня»
Больше чем через год в одном из её писем промелькнула горькая фраза: «У Гертруды тоже родилась девочка… А мою Господь Бог забрал к себе. Сколько горя, ненависти и косых взглядов я пережила и перетерпела — и всё напрасно». Лето 1947 года: «Ваня, ах, как бы мне хотелось приехать в твою далёкую Сибирь, которая стала для меня так же дорога и любима, как и ты сам. Жизнь в Хайероде идёт без изменений. Меня здесь многие не любят и ненавидят. Но я всё равно с гордой головой иду по своему родному селу и не обращаю внимания на косые и презрительные взгляды. Чем больше они меня ненавидят, тем больше я тебя люблю».
Выталкиваемая земляками из родного Хайероде, Лиза Вальдхельм уехала в саксонский городок Родевиш (Rodewisch) и стала работать там медсестрой. Она так и проработала всю жизнь медсестрой, со временем приобрела довольно высокую профессиональную квалификацию и в последние годы жила в Люксембурге, в собственном доме.
Но всё это будет потом. А спустя десять лет после окончания войны судьба нанесла Лизе страшный удар. После окончания института у коммуниста Ивана Бывших появился шанс устроиться инструктором в райком партии, «чтобы получить квартиру». И вот тут-то его вызвала к себе секретарь райкома по идеологии: на его переписку с немкой, к тому времени перебравшейся в ФРГ (письма из Хайероде пересылала её мать), обратили внимание так называемые компетентные органы. В ультимативной форме ему было предложено прекратить эту переписку раз и навсегда: никаких шансов быть вместе с этой западной немкой у него нет. И Иван, потерявший к тому времени всякую надежду, снова дрогнул. Он написал Лизе прощальное письмо, в котором сообщил, что намерен жениться.
«Я желаю тебе счастья, настоящего счастья…»
Её последнее письмо он помнил всю дальнейшую жизнь: «Я понимаю тебя и не осуждаю, ведь мы не давали обета безбрачия. Хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы твоя новая жена (Боже мой, какое слово!) любила тебя так же, как люблю тебя я. Ваниляйн, мой Ваниляйн! В эти трагические для меня минуты я хочу тебе сказать, что буду любить тебя и ждать тебя всю свою жизнь!»
Иван Бывших, как оказалось, не лукавил в том своём прощальном письме. Он действительно женился, женился всего через пару месяцев. Ирония судьбы заключалась в том, что юридическая норма, запрещавшая браки граждан РСФСР с иностранцами, формально была отменена в том же самом 1956 году…
И всякая переписка прекратилась. Лиза Вальдхельм, хоть и выбросила сгоряча фотографию Ванечки из медальона, замуж, тем не менее, вышла далеко не сразу, а лишь спустя ещё десяток лет, уже после сорока. Детей у неё больше никогда не было. Их умершая дочка оказалась её единственным ребёнком.
С женой, моложе его на 12 лет, Иван прожил недолго, всего три года. От этого брака у него осталась дочь Ирина. Потом он вернулся в Красноярск, строил телецентры и линии связи, был начальником Таймырского радиоцентра, главным специалистом Красноярского телецентра, работал директором отраслевого музея. Женился во второй раз, у него родился сын Анатолий, родилась дочь Елена… Но и второй его брак распался, жена просто выгнала его, и с 1972 года Иван Николаевич Бывших жил один, «как старый медведь в берлоге».
Собственно говоря, замужество Лизы Вальдхельм тоже было неудачным: десятки лет она прожила с мужем словно бы по инерции, так и не сумев забыть своего Ванечку.
А он тоже не смог её забыть, живя воспоминаниями и старыми письмами. Уже в середине 90-х, увидев эти письма, дочь Елена настояла на том, чтобы отец разыскал свою Лизу. И тот написал письма — её брату Гюнтеру и бургомистру Хайероде (им тогда был Венделин Хеннинг — очевидно, потомок Антона Хеннинга, одного из четырёх бургомистров 1945 года; теперь там тоже Хеннинг, Андреас, — вот такой это городок). Хеннинг ничего не смог сказать о Лизе Вальдхельм, давным-давно уехавшей из Хайероде, а брат Гюнтер ответил и даже пригласил в гости, но сообщать что-либо сестре отказался, оберегая её покой и семейное счастье. А потом он умер, и ещё одна надежда — рухнула.
В 1995 году Иван Бывших написал книжку с названием «Ваниляйн и Лизхен». Она разошлась по друзьям и знакомым, тираж её был мизерным, но вся эта история перестала быть только его тайной. Заканчивалась книжка такими словами:
С Лизой я прожил всего полгода, потом переписывался с ней 10 лет, а любил я её одну всю свою долгую и сумбурную жизнь. Меня часто одолевают скорбные думы о моей страдальческой жизни, тревожат сладостные воспоминания о прошлом, и эти думы оканчиваются приступом невыносимой тоски. Тогда я поспешно выхожу на крыльцо своего дома и со слезами на глазах посылаю в бездонную пучину ночного неба запоздалый покаянный призыв: «Лиза! Лизочка! Лизхен! Я по-прежнему люблю тебя! Где ты? Где? Отзовись!»
И всегда ответом мне служит величественное безмолвие мерцающих звёзд, таких же далёких, таких же недоступных и таких же прекрасных, как моя вечно юная Лиза.
Конечно, читатели хотели бы, чтоб у книги был непременно счастливый конец. И спустя несколько лет бывшие коллеги Ивана, связисты, с помощью соотечественников, живущих в Германии, разыскали-таки Лизу Вальдхельм в Люксембурге. Когда её осторожно спросили, помнит ли она такого вот Ивана, та не раздумывала над ответом: помню и люблю, люблю всю жизнь.
В начале января 2005 года в квартире Ивана Бывших раздался телефонный звонок из Люксембурга. «Это были слёзы с обеих сторон, толком ни о чём и не поговорили». Позабыв от волнения все немецкие слова, Иван понял лишь одно: Лиза прилетит к нему. И в апреле они впервые за шесть десятилетий обнялись. Через две недели она вернулась домой, потом последовало нелёгкое объяснение с мужем, и началась длительная и сложная бракоразводная процедура. Потом Лиза приехала снова, уже на три месяца, потом она приехала ещё раз, потом ещё…
Надо сказать, что начиная с 2005 года судьба Ивана Бывших и Лизы Вальхельм находится под пристальным журналистским вниманием. О них много раз писали центральные и местные газеты и журналы не только России, но и Германии, Нидерландов и других стран, о них рассказывало телевидение. И к тому моменту, когда в мае 2007 года 82-летняя Лиза Вальдхельм получила, наконец, развод, администрация Красноярского края подарила Ивану Бывших двухкомнатную квартиру — как говорится, на перспективу.
Из приведённого выше текста программы «Время» мы уже знаем, что первое их посещение ЗАГСа в самом начале июня 2007 года последним не стало: отсутствовали необходимые бумаги, связанные с её разводом. Директор красноярского Дворца бракосочетаний Алексей Матейкин был, однако, исполнен оптимизма и говорил, что речь идёт о какой-нибудь неделе. По сведениям прессы на конец июня, нужные бумаги всё ещё получены не были…
Прожив почти всю свою долгую жизнь в разлуке, Иван и Лиза теперь вместе
Не по хорошу мил, а по милу хорош. Мудрая русская пословица. Худо-бедно, но что такое «хорош» — понять ещё можно. А вот что такое «мил»? Полвека, с 1956 года, Иван и Лиза прожили не то чтобы порознь, но даже и без писем, без каких-либо известий друг о друге, на одних лишь воспоминаниях. Полвека. Для иного это целая жизнь, от рождения до самой смерти. Полвека. «Мы как будто и не расставались… Никто меня так не понимал в жизни, как эта женщина», — обронил как-то Иван. Полвека. Так что же всё-таки это такое, любовь?
Летом 2005 года, в один из первых её приездов, им задали вопрос: а чем вы теперь занимаетесь, когда вы, наконец-то, вместе? Улыбаясь, Иван ответил: «Любовью!» Так что же такое любовь? «Liebe ist Gott», — не задумываясь, ответила Лиза.
«Любовь — это Бог».
Валентин Антонов, сентябрь 2007 года