Вот тут всё и происходило тогда, без малого 900 лет назад. На фотографии вы видите то, что осталось ныне от средневекового замка Вайнсберг в Баден-Вюртемберге, Германия. С этими руинами связана одна давняя история, относящаяся к середине XII века и тогда же отмеченная в хрониках. Вот такая история:
…Год 1140. Король осадил крепость герцога Вельфа Баварского, называемую Винесберг, и подчинил её. При этом находившимся там дамам и остальным женщинам по королевскому согласию было дано разрешение взять с собой столько, сколько они смогут унести на плечах. Они же, думая о верности своим мужьям, а также и о спасении остальных, оставили свою утварь и вышли, неся на плечах своих мужей. Когда же герцог Фридерих посоветовал не позволить этого, король сказал, одобряя хитрость женщин, что не подобает заниматься толкованием королевского слов…
(цитируется с небольшими стилистическими исправлениями по русскому переводу «Кёльнской королевской хроники», составленной несколько позже описываемых событий, но опиравшейся на более ранние источники).
Другими словами, воспользовавшись любезным согласием короля (а им с марта 1138 года официально был Конрад III) на просьбу осаждённых о беспрепятственном выходе из замка женщин с посильной ношей на плечах, те предпочли не брать с собой ни ценностей, ни одежды и ни еды, а вынесли из замка своих обречённых на смерть мужчин. Многочисленные позднейшие источники уточнили, что в ответ на предложение своего брата Фридриха воспользоваться ну столь явным же нарушением если не буквы, то духа достигнутой договорённости о капитуляции король якобы произнёс свою историческую фразу: «Королевское слово даётся лишь однажды и не может быть отменено». Этот эпизод вошёл в историю под названием «верные жёны Вайнсберга».
Естественно, столь колоритный сюжет просто не мог не заинтересовать художников, поэтов и композиторов, даже братья Гримм не остались к нему равнодушными. Не остался он и без внимания создателей рекламных роликов, сделанных режиссёром Тимуром Бекмамбетовым по заказу банка «Империал». Ролики эти стали, в сущности, классикой жанра. Этому в огромной степени способствовали уникальные условия России 90-х годов, когда многие талантливые люди, чтобы выжить, брались за любую работу. Сам заказчик так и не оправился после потрясений 1998 года, но это, как говорится, другая история. Мы же вспомним тут блестящую кинозарисовку Тимура Бекмамбетова (при желании видеоролик можно скачать):
Звук, конечно, не очень хороший, поэтому с извинениями и безо всяких исправлений приведу закадровый комментарий:
XII век. Император Священной Римской империи Конрад III осадил город Вайнсберг в южной Германии. Разгневанный упорством осаждённых, он попросил женщин покинуть город, разрешив взять с собой самое ценное, но только то, что они смогут унести на себе…
И когда отворились ворота, изумлённый император увидел женщин, несущих на себе своих израненных мужей…
Шествие возглавляла юная герцогиня Гвельфская, и Конраду ничего не оставалось, как завершить дело миром…
Конрад III. Всемирная история, банк «Империал»
Так кто же они были — те люди, глаза которых мы только что видели крупным планом? Что с ними стало потом? Какой след они оставили в истории? Насколько «документальна» изящная кинопритча Тимура Бекмамбетова?
На последний вопрос, кстати, ответить достаточно просто. Мелких неточностей в фильме много. Известно, например, что решающая битва, которая и привела к сдаче замка, произошла 21 декабря 1140 года. Конечно, это не Сибирь, но, на мой взгляд, даже для европейского Рождества женщины там одеты несколько легкомысленно, а пейзаж скорее осенний, чем зимний. Или вот, например, рельеф местности: замок Вайнсберг расположен на вершине холма с довольно крутыми склонами, идеально приспособленными для виноградников (само древнее название — Weinsberg — говорит, что так было и в XII векe). Там просто нет таких ровных площадок и гладких и обширных полей, подобных тому, в которое уходит процессия женщин в заключительных кадрах.
Но наибольшее количество вопросов вызывает загадочная «юная герцогиня Гвельфская». Кто она такая? Обычно подобное титулование, с окончанием «-ский», указывает на местность: герцог Баварский, граф Парижский, принц Уэльский, и так далее. Если это не местность, а родовое имя или прозвище, то обычно указывается не титул, а имя: Владимир Мономах, Генрих Лев, Филипп Красивый, и так далее. Но дело всё в том, что Вельфы (а «Гвельфы» — всего лишь итальянская модификация этого слова) как раз и представляют собой аристократическую династию, выходцы из которой занимали престолы многих феодальных образований. Сказать «герцогиня Гвельфская» — это всё равно что сказать «князь Рюрикский». Какая-то герцогиня из обширного рода Вельфов. Так кого же конкретно имели в виду авторы фильма? Попробуем разобраться.
Весь XII век был для Германии (как и для Франции, Англии, Италии или России) веком почти непрерывных междоусобных столкновений или гражданских войн. Сменяли друг друга (выборные) короли и антикороли, возвышались или повергались в прах династии. В 1125 году королём был избран саксонский герцог Лотарь, имевший в Германии незначительную власть, но зато пытавшийся расширить пределы своего герцогства за счёт славянских земель на востоке (а в то время, например, город Бранденбург был ещё славянским Бранибором).
Откроем снова «Кёльнскую королевскую хронику»:
…Год 1128. Король праздновал Рождество в Вюрцбурге. Там же до него дошло роковое известие: Кунрад, брат Фридериха, герцога Альсатии, присвоил себе королевское имя. Поэтому архиепископы Магдебурга и Майнца и одновременно много других епископов отлучили этого Кунрада от церкви, и позднее их анафема была подтверждена господином Папой. Около дня Святого Иоанна Крестителя король двинулся в поход на государственного изменника Кунрада и осадил город Шпайер, куда тот отправился после изгнания его епископами. После встречи заложников и после того, как ему присягнули на верность много дворян, король вернулся около дня Святого Мартина…
«Кунрад» — это наш старый знакомый, будущий благородный Конрад III, а «Фридерих» — это тот самый Фридрих, который через 12 лет будет советовать королю не отступать от духа и буквы достигнутых при Вайнсберге договорённостей. Оба они представляли могущественную династию Штауфенов. Конрад родился примерно в 1093 году, то есть был фактически ровесником нашего Юрия Долгорукого. Справа вы видите его портрет, приведённый в той же хронике и относящийся, естественно, к более позднему времени…
Но читаем дальше. Дальше было вот что:
…Год 1131. Фридерих, герцог Альсатии, грабил церкви, и около Троицы король организовал против него военный поход. Но так как герцог не предоставлял случай для сражения, король захватил и разрушил многие его замки…
Само собой, что бок о бок со своим старшим братом боролся с законным королём и наш Конрад Штауфен… После 1133 года, когда король Лотарь в результате некоторых приключений получил из рук римского папы корону Священной Римской империи, его титулование в хрониках меняется, но отнюдь не меняется неуёмный характер его противников:
…Год 1134. После праздника святого Иакова император отправился в поход против Фридериха, герцога Альсатии, разрушил много его крепостей, среди прочих, он захватил также в Швабии известное поселение, называемое Ульм, предал его огню и прошёл, опустошая окрестности. Потеряв надежду на успех, герцог Фридерих в конце концов ищет милости императора чрез кого только может…
В 1135 году Штауфены окончательно признали своё поражение и примирились с императором Лотарем, который смог, наконец, вплотную заняться Италией… Да, но что же делали всё это время Вельфы? А Вельфы набирали политический вес и к моменту неожиданной смерти Лотаря в декабре 1137 года стали в Германии настоящими политическими тяжеловесами.
После смерти своего отца главой германской ветви Вельфов стал в 1126 году герцог Баварии Генрих Гордый, за которого уже на следующий же год король Лотарь отдал свою единственную дочь и наследницу Гертруду, родившуюся в 1115 году. И вот к 1138 году Вельфы оказались самым могущественным германским родом, имевшим огромные владения. Генрих, помимо Баварии, владел фамильными землями в Швабии, а через жену получил также и Саксонское герцогство. Герцогиня Гертруда по праву именовалась не только герцогиней Баварской, но и герцогиней Саксонской. На картинке вы видите Гертруду (слева), сидящую едва ли не на коленях у своего мужа. (Хотелось бы, конечно, привести менее разочаровывающее её изображение, но уж какое есть.)
Несмотря на то, что сам король Лотарь незадолго до смерти передал Генриху Гордому знаки императорского достоинства, князья в 1138 году избрали королём не его, а нашего Конрада. Само избрание носило на себе все признаки феодальной интриги. Читаем:
…Год 1138. Кунрад Швабский, который однажды, как было рассказано выше, уже присваивал себе королевское имя, сейчас снова тайком был возведён в короли стараниями архиепископа Альберо Трирского и немногих князей. Этот Кунрад хитростью овладел атрибутами императорской власти, которые были на хранении у герцога Генриха Баварского и одновременно также и Саксонского, зятя короля Лотаря, а также хотел отнять у него герцогство Саксонию, передав его маркграфу Альберту…
И правда: едва став королём, Конрад III немедленно возжелал отторгнуть у Генриха не только Саксонское герцогство, но и Баварское тоже. Но провести эти желания, как говорится, в жизнь — у него не получилось. Продолжаем читать далее хронику за 1138 год:
…В результате этого по всей Саксонии прокатились убийства, разбои и пожары. Поэтому герцог Генрих, вручив своему брату Вельфу герцогский сан и землю баварцев, поспешил со своим сильным отрядом в Саксонию и, подобно льву разрушая города и крепости, он преследовал злодеев…
Итак, наиболее приемлемой кандидатурой на роль «юной герцогини Гвельфской» представляется герцогиня Гертруда. В 1140 году, ко времени событий в Вайнсберге, ей исполнилось 25 лет. Оставим слово «юная» на совести авторов фильма; впрочем, старушкой её тоже не назовёшь. В 1129 году у неё с Генрихом родился сын и наследник, будущий Генрих Лев, герцог Саксонский и Баварский, шурином которого будет английский король Ричард Львиное Сердце из рода Плантагенетов. Вот такие дела.
Все эти умозаключения выглядели бы просто замечательно, если б не необходимость ответить и на такой вопрос: а кого, собственно, вытаскивала «герцогиня Гвельфская» на своих хрупких плечах из замка Вайнсберг? Как это «кого»? Мужа, естественно. Герцога Генриха. Не получается муж: в декабре 1140 года Гертруда уже год как была вдовой. После смерти Генриха Гордого (хроника глухо упоминает слово «отравление») дело Вельфов в их противостоянии Штауфенам несколько разладилось, пока под Вайнсбергом Конрад не одержал, наконец, громкую победу над упомянутым выше Вельфом, братом покойного Генриха.
Постойте, так, может, именно этого своего деверя, израненного в произошедшей накануне битве, дядю её единственного сына, и вытаскивала Гертруда из ворот замка?! А кто ж его знает… всё может быть, когда нет документов. Правда, у этого самого деверя была и его собственная жена, Ута, дочь пфальцграфа Рейнского, ровесница Гертруды или даже несколько её моложе… Так, может, именно эту самую Уту, значительно более позднее изображение которой вы видите справа, и имели в виду авторы ролика, показывая нам глаза «герцогини Гвельфской»? Да всё может быть, почему бы и нет… Несомненно, при действительно ещё юном сыне Гертруды его дядя считался главой германских Вельфов, а хорошо относящиеся к нему люди вполне могли и титуловать его супругу герцогиней. Впрочем, по некоторым источникам, именно в 1140 году Ута родила сына… хватило бы у неё сил тащить вскоре после этого и мужа в доспехах?
Как бы то ни было, но других кандидатур на роль «герцогини Гвельфской», помимо Гертруды или Уты, не просматривается. Кстати, а что же случилось с ними после выхода из ворот замка? Вначале о Гертруде. Читаем:
…Год 1142. Король праздновал Троицу во Франкенфорте, где он собрал вокруг себя достойнейших князей из Баварии, а также из Саксонии. Здесь он выдал, опираясь на поддержку некоторых доверенных ему князей, наиболее уважаемую даму Саксонии, госпожу Гертруду, дочь императора Лотаря и вдову часто упоминаемого герцога Генриха, замуж за своего сводного брата по имени Генрих — умный и очень полезный для всей империи шаг, в результате которого он надеялся всё за один день успокоить. Так и произошло…
Представитель Штауфенов Генрих Язомирготт (прозвище, дано по его любимой присказке «Ja so mir Gott!» — «Да поможет мне Бог!») был маркграфом Австрийским. Гертруда побыла его женой очень недолго: уже на следующий год, в апреле, едва ли не в день своего 28-летия, она скончалась, как пишет хроника, «от тяжёлых родов» и была похоронена рядом со своим отцом, со своей матерью и своим первым мужем. Пусть и не сын её, но её внук, Оттон IV, станет-таки германским королём и императором Священной Римской империи.
Ута намного пережила своих детей (честно говоря, год рождения её сына известен с точностью до десяти лет, то есть толком неизвестен, что уже само по себе наводит на грустные размышления). Ута вообще прожила долгую жизнь, не менее восьмидесяти лет, — в основном, отдельно от своего мужа, поскольку, как отмечено в «Истории Вельфов», он «не очень любил её и предпочитал связи с другими женщинами».
Осталось сказать несколько слов и о дальнейшей судьбе Конрада III, чьим именем, собственно, и названа кинопритча Бекмамбетова. Вопреки утверждению закадрового комментатора, Конраду в силу ряда причин так и не удалось получить из рук папы корону императора Священной Римской империи. Он принял участие в бесславно закончившемся Втором крестовом походе, потерял старшего сына — единственную надежду сохранить престол за своими детьми, и в 1152 году скончался, успев совершив перед смертью деяние, которое многие называли потом самым значительным за все годы его правления: именно, он определил своим преемником не малолетнего сына, а племянника, сына своего «брата Фридериха» (хорошо известного нам «грабителя церквей» и ярого поборника буквы закона в приключении у ворот замка Вайнсберг).
Этим его племянником был — Фридрих Барбаросса…
Что-то неважно получается у меня романтическая история о женской верности, не правда ли? А ведь потому и не получается, что увлеклись мы тут королями да герцогинями и совсем позабыли о тех безымянных, о тех слаботитулованных или вовсе не титулованных женщинах, которые на плечах своих ведь действительно выносили в тот зимний день 1140 года не скарб, не золото, не одежды и не столь необходимую еду, а выносили они из ворот замка мужей, сыновей, братьев своих. Посмотрим же и на их лица, как их представляли себе позднейшие художники.
«Weibertreu» — вот так с тех пор и прозвали в народе замок Вайнсберг. Женская верность…
Валентин Антонов, июнь 2007 года