Просматривая материалы в связи с подготовкой очередного этюда, я наткнулся на две работы кисти французского художника Франсуа Буше (1703—1770), который написал несколько портретов известных людей середины XVIII века.
Жанна-Антуанетта Пуассон родилась в 1721 году отнюдь не маркизой де Помпадур. Она относится к тому типу женщин, которые «сами себя сделали». Бог знает с какого времени она целенаправленно готовила себя к единственной жизненной роли: быть любовницей короля. Вероятно, этому в немалой степени способствовало предсказание гадалки, которая изрекла, показывая пальцем на 9-летнюю Жанну:
Эта малютка в один прекрасный день станет фавориткой короля!
Здесь вспоминается эпизод из старого французского фильма «Фанфан-Тюльпан», где прекрасная героиня Джины Лоллобриджиты нагадала Фанфану (Жерар Филип), только что получившему драгоценный тюльпан как раз из рук благодарной ему за своё спасение маркизы де Помпадур, что он женится на дочери короля. В фильме предсказание тоже сбывается, тоже после целого ряда недоразумений и тоже, как мы увидим далее, несколько неожиданным образом.
Многочисленные попытки Жанны попасть на глаза Людовику XV увенчались успехом лишь в начале 1745 года. Чего ей это стоило — непонятно, но затем она получила от короля и приглашение «поужинать вместе». Поужинав, Жанна допустила серьёзнейшую ошибку. Она отдалась королю.
На следующий день Людовик, следуя своему «шаблону, трафарету или ксероксу», сообщил ей через своего посланника, что, дескать, она показалась всем несколько навязчивой и, вообще, вульгарной, так что… сами же понимаете…
Жанна всё понимала. В последующие недели она сделала несколько блестящих ходов по исправлению допущенной ошибки, вначале посеяв в королевской голове определённые сомнения относительно его собственной состоятельности, а затем, при личной встрече, разрешив эти сомнения бурным и страстным признанием.
Больше всего на свете король не любил скуки. Скуки всё это отнюдь не предвещало. И 14 сентября 1745 года Людовик официально представил двору свою новую фаворитку, которой ему, само собой, ничего не стоило подарить и приличествующий её положению титул. Так на свет появилась маркиза де Помпадур.
Жанна не была самой выдающейся любовницей, продержавшись в постели короля всего лишь около пяти лет. Но она сумела стать для короля тем, чем для русской императрицы Екатерины Великой, чуть-чуть позже, сумел стать князь Потёмкин. Другими словами, она стала ему если и не другом (а бывают такие у королей?), то ближайшим и доверенным помощником. Она обратила внимание на Вольтера и помогла ему, она создала в Севре производство знаменитого фарфора, она организовала военное училище, которое через пару десятков лет примет Наполеона Бонапарта, она изобрела сумочку-ридикюль, высокие каблучки и так далее.
Её любили, но больше — ненавидели. Жанна-Антуанетта Пуассон, маркиза де Помпадур, скончалась 15 апреля 1764 года. До того дня, когда скатится в корзину срезанная гильотиной царственная головка другой Антуанетты — Марии, оставалось всего 29 лет…
Да, так я вот о чём. В 1745 году Буше написал один портрет, одалиски. На синей софе… А в 1756 году — другой портрет. Маркизы де Помпадур… Вглядитесь в лица. Не похожи?
Нажмите на картинки, чтобы посмотреть иллюстрации портретов в полном, так сказать, виде. Вроде бы похожи… Во всяком случае, портрет Жанны, на котором она представлена практически той же самой «одалиской», точно висел в ванной комнате короля.
Совсем забыл. Именно маркизе де Помпадур приписывают знаменитую фразу: «После нас — хоть потоп!»
Валентин Антонов, декабрь 2005 года