Ах, эта красная рябина Среди осенней желтизны. Я на тебя смотрю, любимый, Теперь уже со стороны. Со стороны страданий прежних, Со стороны ушедших лет, Которым, словно зорям вешним, Уже возврата больше нет. Летят, как ласточки, листочки С моей любовью по пути; И только нет последней точки, И слова нет ещё «прости». Ещё цепляется за память Счастливых дней весенний гром, Когда любовь бродила с нами, Скрывая нас одним крылом. Весною ласточки вернутся, Оставив за морем любовь, И над рябиной пронесутся, И что-то мне напомнят вновь…

Ах, эта красная рябина
Среди осенней желтизны…
Я на тебя смотрю, любимый,
Из невозвратной стороны.

Об Анатолии Софронове, но не только о нём

Песня, такая знакомая, песня, которую пели, поют и будут петь не только в печальном одиночестве, наедине с собой, со своими личными «обстоятельствами», но и в праздники, за праздничным столом — нашёлся бы только голос, способный передать все её нюансы, все переливы мелодии и настроения…

«Красную рябину» слышали все, а вот задумывались ли об авторах? Кто же написал эту песню о любимом? Тушнова, Друнина, Казакова?.. Ведь только женщина, взрослая женщина, повидавшая и пережившая немало, могла произнести эти пронзительные, прощальные слова, не правда ли?

Но… стихи «Ах, эта красная рябина» написал Анатолий Софронов, коммунист, сталинист, один из руководителей Союза писателей СССР, борец с космополитизмом… Несть числа ярлыкам, обнаруженным мною по адресу автора «Рябины». Само собой, бесталанный писатель, никудышный поэт. А главное — это же Анатолий Софронов, главный редактор журнала «Огонёк». Уж о такой «страшилке», как софроновский «Огонёк», знает вся мировая демократическая общественность. И хорошо, что так «удачно» сложились обстоятельства — перестройка, взрыв на Чернобыльской АЭС. В 1986 году журнал был отдан Виталию Коротичу, а звезда Софронова и «софроновского „Огонька“» закатилась навсегда.

Правда, помнится такое незначительное обстоятельство, как цветные вкладки в старом «Огоньке», по которым всяк желающий, оторванный от музеев больших городов, мог изучать изобразительное искусство — то ли складывая эти еженедельные художественные вкладки вместе с сопровождающими их статьями в специальную папочку (а в нашей семье эти папочки были), то ли искренне и наивно вешая в рамочку на стене.

Я не знаю, что перевесит — литературные споры, всяческие иерархии, ярлыки, при которых уже не так и важна мера таланта, или вот эти картинки, на которых воспитывали свой художественный вкус миллионы людей, разбросанных по просторам нашей бывшей общей Родины. Я специально утрирую ситуацию, свожу её к одному крошечному аспекту. Просто эта литературная групповщина, этот бой, который так и не закончился, заставляет не верить никому и ничему, кроме как своим впечатлениям — от увиденного, услышанного, прочитанного. Я не защищаю Анатолия Софронова, да он и не нуждается в защите — Высший суд для него состоялся ещё в 1990 году.

Просто нужно осознать и принять тот факт, что все жили в Системе, все работали на Систему, все несут солидарную ответственность. Ведь сколько бы не написал «в стол» тот или иной автор, но если до этого он написал заявление в писательский союз, он автоматически становился частью Системы. Ведь все прекрасно понимали, что членство в союзе — это не только тиражи, льготы и привилегии, это и идеология, хотели этого или не хотели даже самые прогрессивные и продвинутые, тайные или явные борцы с Системой.

Я уж не говорю о юношеских стихах, воспевавших Сталина и партию, которые, сколько их не вычёркивай из новых изданий, всё равно нет-нет да и вылезут где-то страницей старой газеты или тоненькой брошюркой вроде «Блокнота агитатора».

Итак, Анатолий Владимирович Софронов родился 19 (6) января 1911 года в Минске. Окончил литературный факультет Ростовского педагогического института (1937). В годы Великой Отечественной войны был специальным корреспондентом «Известий». В 1948—1953 гг. — секретарь СП СССР. С 1953 года — главный редактор журнала «Огонёк». Автор стихов, многие из которых стали песнями — «Ах, эта красная рябина», «Шумел сурово брянский лес», «Сирень-черёмуха», «Ростов-город», «Шёл казак» и др. Лауреат Государственной премии СССР (1949). Награждён двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции и медалями. Умер в 1990 году.

Песни «антисемита» Софронова были написаны в соавторстве с Сигизмундом Кацем, Семёном Заславским, Оскаром Фельцманом, Матвеем Блантером. Мне, например, очень нравится песня «Пламя осени» (С. Турлянский — А. Софронов), которую пела в 1970-м году Тамара Миансарова.

Отец Анатолия Софронова был расстрелян чекистами ещё в 1927-м году, а родился он в Харькове, на Украине, так же как и Семён Аркадьевич Заславский — автор мелодии «Рябины», рождённый в украинском городе Енакиево 31 мая 1910 года.

До войны Софронов и Заславский жили в Ростове-на-Дону. Не исключено, что там они и познакомились. Семён Заславский умер 18 марта 1978 года.

А лучшей исполнительницей песни «Ах, эта красная рябина» является, безусловно, Нани Брегвадзе — Брегвадзе Нани Георгиевна (1938 г.), народная артистка СССР, которая родилась в Тбилиси. Вот такой получается интернационал…

Так что ж такое женская любовь?..

Я уж не знаю, почему мне вдруг вспомнилась песня о рябине, но одновременно, где-то на периферии памяти, неожиданно возникли слова другой песни — «Ненаглядный мой», стихи к которой написала Римма Казакова. Эта внутренняя связь текстов мне не давала покоя, пока я их не поставила рядом и не начала читать внимательно каждую строчку.

Лирические героини обеих песен стоят на пороге разрыва — ещё не конец, но вот-вот наступит расставание. Обе уже не юные девушки, и это тоже их объединяет. А дальше возникает просто парадоксальная ситуация. Ведь такого не может быть, чтобы два поэта — мужчина и женщина — как бы поменялись мироощущением. Посмотрите сами! Это строки из стихотворения Риммы Казаковой:

Я тобой переболею,
Ненаглядный мой.

По тебе перетолкую,
Что в себе ношу.

И совсем твоею стану —
Только без тебя.

Я тобой перестрадаю,
Чтоб найти себя.

Я тобой переиграю
Молодость свою.

Ведь «ненаглядный» героине не особенно и нужен — только для решения своих внутренних проблем. И когда она пройдёт этот «долгий путь домой, чтоб найти себя», остаётся сказать это последнее — «Вспоминай меня без грусти, ненаглядный мой». «Ненаглядный» исполнил своё предназначение и может уходить. И это пишет женщина!

Теперь обратимся к стихотворению Анатолия Софронова.

Сколько неизжитой любви в лирической героине! Умом она понимает, что возврата к прошлому нет, но — «ещё цепляется за память счастливых дней весенний гром». Она приняла решение уйти, не дожидаясь последней точки, но всё вокруг долго будет напоминать ей о «любимом». Ей, а не ему, ей, на её «невозвратной» горькой стороне.

Я предлагаю вам послушать песню «Ах, эта красная рябина» в исполнении трёх известных певиц — грузинки, молдаванки и россиянки. Послушать и сравнить… Конечно, самым известным является исполнение Нани Брегвадзе. Немного по-другому, но тоже прекрасно пела «Рябину» Мария Кодряну. А это уже совсем недавно, в 2001-м году, — поёт Светлана Резанова.

Между прочим, в дискографии Светланы Резановой в качестве авторов песни указаны Д. Тухманов и А. Софронов. И если послушать, то есть некоторые различия в звучании. Но всё же мелодия остаётся прежней, знакомой нам и, безусловно, принадлежит С. Заславскому. Но, разумеется, обработка её может принадлежать и Тухманову (если, конечно, это вообще не ошибка на указанном выше сайте).

Палома, апрель 2007 года