Мне снится — я тебя уже любил. Мне снится — я тебя уже убил. Но ты воскресла в облике ином, как девочка на шарике земном в изгибисто наивной простоте у раннего Пикассо на холсте. и попросила, рёбрами моля: «Люби меня!», как: «Не столкни меня!» Я тот усталый взрослый акробат, от мускулов бессмысленных горбат, который знает, что советы — ложь, что рано или поздно упадёшь. Сказать мне страшно: «Я тебя люблю», как будто выдать: «Я тебя убью». Ведь в глубине прозрачного лица Я вижу лица, лица без конца, которые когда-то наповал или не сразу — пыткой — убивал. Ты от баланса страшного бела: «Я знаю всё. Я многими была. Я знаю — ты меня уже любил. Я знаю — ты меня уже убил. Но шар земной не поверну я вспять: люби опять, потом убей опять». |  |
Девчонка ты. Останови свой шар.
Я убивать устал. Я слишком стар.
Но шар земной ножонками гоня,
ты падаешь с него: «Люби меня».
И лишь внутри — таких похожих — глаз:
«Не убивай меня на этот раз!»
(Евгений Евтушенко, 1967 год)
Девочка плачет: шарик улетел.
Её утешают, а шарик летит.
Девушка плачет: жениха всё нет.
Её утешают, а шарик летит.
Женщина плачет: муж ушёл к другой.
Её утешают, а шарик летит.
Плачет старушка: мало пожила…
А шарик вернулся, а он голубой.
(Булат Окуджава, 1957 год)
|  |
Использованы картина Пабло Пикассо «Девочка на шаре» (1905), а также
рисунки Нади Рушевой «Адам и Ева» (1967) и «Отдых балерины» (1968)
Валентин Антонов, апрель 2006 года