Потихонечку-полегонечку, но у нас в «Солнечном ветре», смотрю, уже накопился довольно солидный опыт чтения в оригинале самых известных и до сих пор популярных в Польше детских стихов. Вместе с Юлианом Тувимом мы прокатились на его знаменитом «Паровозе», попрыгали через «Скакалку» и поискали для пана Иллариона «Очки», а также побывали на невозможно удивительных «Бергамутских островах» Яна Бжехвы. И всякий раз мы вновь и вновь убеждались в том, что понимать написанные по-польски детские стихи, воспринимать их на слух — это гораздо проще и несравненно веселее, чем, обложившись толстыми словарями, скучно и нудно их переводить слово за словом.
Почему так? Да просто потому, что языки наши очень ведь близки. Включив фантазию, для многих польских слов, хоть и пишутся они непривычно, и произносятся будто бы не так, можно без труда отыскать в русском языке их близких «родственников» и понять эти слова именно так, как мы понимаем слова русские — напрямую, без перевода.
А если вдруг какое-то слово и не поймём сразу — не беда. Ведь буквальный перевод нужен вовсе не для детских стихов, а для каких-нибудь инструкций по эксплуатации:
Взявшись за вилку, вытащите электрошнур на нужную вам длину и вставьте вилку в розетку. Силу всасывания можно регулировать вращением кнопки включения/выключения в направлении, указанном стрелкой.
При кратковременных перерывах в процессе уборки вы можете закрепить всасывающую трубу, вставив крючок насадки для уборки пола в паз на задней стороне пылесоса.
И всё тут вроде бы и по-русски написано, но представить себе насадку для уборки пола в паз, да ещё и на задней стороне — ей-богу, это очень и очень нелегко. Во всяком случае, это значительно труднее, чем уловить смысл в детских стихах Тувима или Бжехвы, пусть даже стихи эти и написаны ими по-польски, а не по-русски. Тем более, что многим из нас эти стихи знакомы с детства — в более или менее удачных их пересказах на русский язык.
Но сегодня мы познакомимся со стихотворением, пересказать которое по-русски (или на любом другом языке) попросту невозможно. Эти очень задорные и смешные стихи Яна Бжехвы можно прочитать или услышать только лишь в их польском оригинале — а иначе не получится! Да почему же так? Там какой-нибудь запутанный сюжет? Вовсе нет: муж с женой разошлись во мнениях, нужно ли перчить свинину для ветчины, или этого нельзя делать ни в коем случае… Или, быть может, там много каких-то исключительно непереводимых, экзотических слов? Да нет же: и слова там самые обычные, и даже в словарь нам смотреть не потребуется… Так почему же?.. А вот послушайте самое начало того стихотворения, и вы всё поймёте сами (читает киноактёр Мачей Дамецкий):
Конечно же, это настоящая скороговорка, да ещё и специально написанная так, чтобы получилось посмешнее. В польском языке, как мы уже знаем, немало шипящих звуков, но в этом стихотворении их количество превышает все разумные пределы — пересказать его на другой язык совершенно невозможно, его можно только лишь слушать в оригинале, не переставая удивляться мастерству Яна Бжехвы. Но возникает вопрос: неужели мы и эту польскую скороговорку сможем понять безо всякого перевода — почти как сами поляки?.. Вот просто сидеть, слушать и наслаждаться?..
Сможем, если при этом будем держать перед глазами текст стихотворения и помнить некоторые особенности польского произношения, с которыми мы уже не раз встречались ранее. Мы помним, например, что буквенное сочетание «rz» произносится в польском языке, как «ж», ну а после глухого согласного, как и у нас, звонкое «ж» естественным образом становится глухим «ш». Так, слово «orzeł» произносится «ожел», слово «krzyczy» — «кшичи». Но это всего лишь произношение, а вот «главной»-то буквой в сочетании «rz» всё равно ведь остаётся буква «r»! И уже нетрудно тогда сообразить, что, например, «orzeł» («ожел») — это ведь попросту «oreł», то есть, «орёл», а слово «krzyczy» («кшичи») — это ведь не что иное, как «kryczy» — «кричит».
Существуют, конечно, и такие слова, в корнях которых звук «ж» присутствует как бы изначально, а не просто из-за особенностей произношения. Но тогда и на письме этому звуку будет соответствовать не сочетание «rz», а специальная буква — «ż». Например, «żona» («жона») — это, конечно, «жена» (ударение не должно нас смущать: мы помним, что в любом польском слове ударение всегда приходится на предпоследний слог). Или, например, слово «już» («йуж») — нетрудно сообразить, что это русское «уже».
Стихотворение Яна Бжехвы, которое мы собираемся сегодня слушать и понимать без перевода, называется «Nie pieprz, Pietrze». Хитрый Бжехва специально подобрал такие слова, чтобы при чтении получалось смешно: Не пепш, Петше. Но нам с вами уже кое-что известно об особенностях польского произношения — мысленно отбрасывая в сочетаниях «rz» букву «z», мы увидим здесь такую фразу: Не пепр, Петре. И сразу всё становится понятным: ведь мы знаем, что в стихотворении будет решаться вопрос «перчить или не перчить», а кто же у нас теперь не слышал слова «пеппер» именно в значении «перец»!..
Глагол «pieprzyć» (читается «пепшичь») — это ведь не что иное, как «пеприть», то есть, по-русски, «перчить». Стихотворение Яна Бжехвы называется «Не перчи, Пётр». Слушаем первые две его строчки в исполнении Мачея Дамецкого, смотрим текст и стараемся всё понять без перевода:
«Nie pieprz, Pietrze, pieprzem wieprza» (Не пепш, Петше, пепшем вепша)… Мысленно отбрасываем в сочетаниях «rz» букву «z» — и что же получается?.. Не пепр, Петре, пепрем вепра. И всё ещё не понятно?.. Старинное русское слово «вепрь» означает «кабан». Это слово сохранилось во многих славянских языках, но если раньше оно относилось лишь к диким кабанам, то теперь это слово вполне применимо и к их одомашненным сородичам. Короче говоря, не перчи, Пётр, кабана перцем!..
Да, но почему же не перчить-то?.. «Wtedy szynka będzie lepsza» (Фтеды шинка бе(н)дже лепша) — вот почему. Нам уже столько раз встречались слова «wtedy» («тогда»), «będzie» (глагольная связка «будет») и «lepsza» (помните? — «лепота!»), что мы без труда понимаем, почему Петру не следует перчить кабана: тогда-де шинка получится лучше.
Шинка? Ну да, шинка… Ветчина, то есть. (Любопытно, между прочим, происхождение этих двух слов: если уж у нас не «свежина», то обязательно «ветшина» — как тут не вспомнить родственное слово «ветхий»).
Итак, «не перчи, Пётр, кабана перцем: тогда ветчина будет лучше». Странный рецепт, не правда ли? Что — так уж совсем-совсем без перца?.. Немудрено, что Пётр возмутился и попытался было вполне аргументированно возразить жене:
«Właśnie po to wieprza pieprzę, żeby mięso było lepsze» — Влащне по то вепша пепше(н), жебы ме(н)со было лепше. Пётр терпеливо поясняет: «Właśnie po to я и перчу кабана, żeby mięso было лучше». «Mięso», «mięso», «ме(н)со»… «Мясо», да?.. Точно, мясо. В принципе, мы уже прекрасно понимаем, что именно ответил Пётр жене: «Да, собственно, я как раз и перчу кабана для того, чтобы мясо получилось лучше».
На мой взгляд, Пётр совершенно прав… Но с жёнами, как известно, шутки плохи:
«Ależ będzie gorsze, Pietrze, kiedy w wieprza pieprz się wetrze!» — Алеж бе(н)дже горше, Петше, кеды в вепша пепш ще(н) ветше!. Что мы с вами понимаем тут сразу и безо всяких переводов? Мы понимаем, что ответ Петра явно вывел его жену из равновесия. Мы даже видим, как она с досадой топнула ножкой: «Ależ оно будет хуже, Пётр, kiedy в кабана перец się wetrze!». Ранее нам уже приходилось встречать словечки «ale» («но»), «kiedy» («когда») и «się» (возвратная частица «-ся»), но вот самое-то главное: а что такое «wetrze», «ветше»? Немедленно вспоминаем нашу нехитрую палочку-выручалочку и мысленно отбрасываем букву «z» — получается «wetre». «Wetre», «ветре», в кабана «ветре»… «Ветреть», что ли?.. Тьфу!.. «Втереть»?.. Да. Глагол «wetrzeć» означает «втереть», а «wetrzeć się» — «втереться» (в кожу, там, в кабана, но можно и в доверие, конечно).
Итак, на весьма аргументированное возражение Петра — «Да я как раз и перчу кабана для того, чтобы мясо получилось лучше!» — последовал не менее убедительный ответ его жены: «Но ведь получится хуже, Пётр, когда перец вотрётся-таки в кабана!»
Мы прочитали уже целых шесть строчек и как будто всё там понимаем без перевода… А теперь немного передохнём и послушаем, как те же самые строчки звучат в песне:
В исполнении польских эстрадных певцов Эвы Бем и Анджея Заухи мы прослушали самое начало зажигательной песенки «Nie pieprz, Pietrze». Честно говоря, кроме первых шести строк стихотворения Яна Бжехвы, которые написаны выше, тут прозвучали ещё две строки — просто для того, чтобы не прерывать музыкальную фразу. И если первые шесть строк нам уже знакомы, то к этим двум нужно, наверное, приглядеться повнимательнее.
Слушаем их ещё раз, смотрим на текст и стараемся понять без перевода:
Хотя, что тут понимать-то?.. Совершенно ясно, что Пётр обожает готовить ветчину именно с перцем, а его жена такую ветчину терпеть не может. Оба они уже использовали все разумные аргументы, но каждый остался при своём мнении. Очевидно, дело у них довольно быстро дошло до банальных препирательств, грозящих перерасти в крупную семейную ссору. Конечно, им требуется независимый эксперт. А кто для дочери является независимым экспертом? Мать. А для зятя кто является безусловным авторитетом в хозяйственных вопросах? Разумеется, тёща. Понятно, что в нашем случае мать и тёща — это одно и то же лицо. Читаем и слушаем снова: «Tak się sprzecza Piotr z Piotrową, wreszcie posłał po teściową» — Так ще(н) спшеча Пётр с Пётрово(н), врешче послал по тещчёво(н).
Ну, так и есть!.. Наш Пётр-гурман и его жена («Петрова жена») препираются, ссорятся («się sprzecza»), и в результате Пётр вынужден был послать за тёщей. (Если в слове «teść» — «тещчь» — легко угадывается «тесть», то «тестева жена», «teściowa» — это, конечно, тёща и есть). Кажется, я догадываюсь, чью сторону в этом семейном споре приняла тёща.
Припомнив отмеченные выше особенности польского произношения, первую строчку понимаем без особого труда: тёща (очевидно, от изумления) аж бока руками подперла. Далее прозвучал её экспрессивный монолог: «Wieprza pieprzysz, Pietrze, pieprzem? Przecież wie to każdy kiep, że wieprze są bez pieprzu lepsze!» — Вепша пепшиш, Петше, пепшем? Пшечеж ве то кажды кеп, же вепше со(н) без пепшу лепше!
Как ни странно, но и в этом довольно длинном монологе тёщи всё нам, в принципе, понятно. Мы ведь не в первый раз имеем дело с польским языком и уже встречались со словами «przecież» («ведь»), «są» (глагольная связка множественного числа) и «wie» («ведает», «знает»). Подперев бока руками и посмотрев на Петра вполне презрительно, тёща выдала свой независимый вердикт: «Так ты, Пётр, кабана перчишь перцем? Да ведь каждый kiep знает, что кабаны без перца лучше!». (Обратим, кстати, внимание на эту изящную рифмовку: «kiep, że» — «lepsze», «кеп, же» — «лепше»).
Точное значение слова «kiep» нам не известно, но мы почему-то на все 100% уверены, что по отношению к Петру слово это обидное и, быть может, даже несправедливое.
Сказать по правде, так ведь оно и есть, потому что слово «kiep» («кеп) соответствует русским словам «дурак», «дурень» и даже «олух». Интересный, кстати, вопрос: а вот то, что лично я предпочитаю носить на голове кепку — не может ли это характеризовать меня каким-то странным, обидным и явно несправедливым образом?..
Но мы немного отвлеклись. Слушаем и читаем, что там случилось дальше:
Нелестные для себя слова тёщи Пётр воспринял с холодным спокойствием. Он лишь слегка покосился на неё и подумал («pomyślał», помыщлал): ну вот, ещё одна выискалась. И, как ни в чём не бывало, продолжил перчить того злополучного кабана…
Знаете, что я вам скажу?.. Ничто так не задевает самолюбие женщины, как ледяное спокойствие её собеседника — спокойствие, граничащее с равнодушием. Ян Бжехва деликатно опускает подробности дальнейшей дискуссии, состоявшейся между Петром, его женой и его тёщей, давая лишь понять, что разговор получился нелицеприятный, для детской книжки непригодный, и что даже потребовалось вмешательство местных властей:
На промежуточном этапе, как мы помним, Пётр послал было за тёщей, а вот теперь все они вместе, втроём, пошли к старосте — грубо говоря, к главе районной администрации. «Poszli wreszcie do starosty, który znalazł sposób prosty» — Пошли врешче до старосты, ктуры зналазл спосуб просты.
Хочу обратить ваше внимание на букву «ó» в словах «który» и «sposób». По правилам современного польского языка, обозначаемый этой буквой звук произносится, как «у». Мы так и читаем: «ктуры» и «спосуб». Да, но глаза-то наши видят нечто совсем иное: «ktory» и «sposob»! Глаза не ошибаются: «który» — это «который», «sposób» — он «способ» и есть…
Слово «znalazł» («нашёл») встречалось нам уже не один раз. «Пошли они, наконец, к старосте, который нашёл простой способ»… Заинтригованные, слушаем дальше:
Самый глупый депутат Государственной думы, как считают у нас некоторые, всё равно умнее среднестатистического гражданина. Да. Дураков во власти нет. Чтобы лишний раз убедиться в этом, нам достаточно взглянуть на то мудрое суждение («mądry sąd», читается: мо(н)дры со(н)д), которое высказал представитель местной власти («władza», читается: владза) нашим незадачливым супругам и их, казалось бы, многоопытной матери и тёще в одном лице: «Wieprza pieprz po prawej stronie, a tę lewą oddaj żonie» — Вепша пепш по правей строне, а те(н) лево(н) оддай жоне. Кому-то что-то здесь непонятно?.. Староста, судя по всему, давно привык общаться с электоратом и является вполне зрелым политиком далеко не районного даже уровня. Короче, Петру предлагается следующее решение: перчить ему надо лишь правую сторону кабана, а вот левую сторону следует сразу и безо всякого перца отдать жене!..
Mądry sąd, который wydała (выдала) władza, поражает своим изяществом, тщательным соблюдением прав человека, социальной справедливостью и безусловным следованием всем европейским ценностям. Вы сейчас будете смеяться, но, как выясняется, даже столь совершенное решение Петра не устраивает («Piotrowi nie dogadza» — Пётрови не догадза).
Боже ты мой, но отчего же, Pietrze?.. Есть, правда, в рассуждениях властей некоторая шероховатость: где правая сторона и где левая — это ведь целиком зависит от того, где и как стоишь (или, может, лежишь) ты сам. Ну так ведь даже и законы все получаются с подобными недомолвками! В конце концов, ведь не всё же можно прописать в законе — важную роль в гражданском обществе играет также и инициатива на местах!..
Да уж, понять нам Петра нелегко, но факт остаётся фактом: ни жена, ни даже тёща не смогли вывести его из равновесия, а вот от мудрого суждения властей он, кажется, совсем потерял голову. Нет, вы только послушайте, что он говорит своей жене:
«Klepać biedę chcesz, to klepże, a ja chcę sprzedawać wieprze» — Клепачь беде(н) хцеш, то клепже, а я хце(н) спшедавачь вепше. В принципе, понятно и без перевода: хочешь-де клепать беду, так и клепай себе, а лично я хочу кабанами торговать (то есть, продавать их). «Клепать беду» — это выражение, честно говоря, я сам только что придумал, а в точным своём переводе польская идиома «klepać biedę» означает «мыкать горе». Впрочем, мы ведь всё поняли и без этого уточнения, правда?..
Короче, в семье разлад, раздор и едва ли не развод… Вопрос поставлен ребром: или я перчу кабана вместе с тобой, или я тоже перчу его, но уже без тебя. Не Пётр, а прям какой-то мистер Нет… Впрочем, если вы думаете, что Петрова жена оказалась хоть капельку уступчивей, то вы ошибаетесь. Хотя, естественно, волнение мужа отчасти передалось и ей. Если раньше её замечания относительно кулинарных пристрастий мужа были сухими и несколько бесстрастными, то теперь она попросту умоляет его («błaga»— блага): «Bądź już lepszy, nie pieprz wieprza!» — Бо(н)дзь йуж лепши, не пепш вепша!. «Ведь ты же хороший, Пётр, я знаю!.. Не перчи кабана!..»
A on pieprzy.
Что ж, вот и наступила развязка. A on pieprzy… «To Piotrową tak zgniewało, że wylała zupę całą» — То Пётрово(н) так згневало, же вылала зупе(н) цало(н). Ну да… Вызывающе циничное поведение Петра, в полном молчании продолжавшего ожесточённо посыпать кабана перцем, так разозлило («zgniewało», «разгневало») его жену, что она — тоже назло всему и всем — вылила полную кастрюлю супа, приготовленного, очевидно, на обед…
По-видимому, внезапное осознание того, что он лишился не только жены, но и обеда, толкнуло Петра на поистине сумасбродный поступок, понять который в полной мере способны одни лишь только поляки или, на худой конец, некоторые учителя географии.
«Есть в графском парке чёрный пру-уд, там лили-и-и цвету-у-ут…»
Есть в Польше река — по длине небольшая, километров триста всего, — которая по странному совпадению называется Wieprz (река Вепш, или, если угодно, река Кабан). Её вы видите на фотографии выше. Вот на берег этой реки и отправился несчастный Пётр, с трудом волоча за собой так и недоперченного кабана…
Заключительный эпизод всей этой драмы с кабаном, женой и перцем излагается Яном Бжехвой деловито, кратко и сухо, в лучших традициях уголовной хроники: «Piotr zaś poszedł wprost do Wieprza i utopił w Wieprzu wieprza» — Пётр защь пошедл впрост до Вепша и утопил в Вепшу вепша. Да-да, вы не ослышались, не очитались и не ошиблись: наш гурман и кулинар, наш ветчинный король, наш хозяйственный Пётр, вдруг потерявший сразу и голову, и жену, и обед, не нашёл ничего лучшего, кроме как утопить своего вепша в Вепше. А вот где именно, на какой излучине и в какой стремнине — то нам не ведомо…
Слушаем целиком песенку Яцека Микулы «Nie pieprz, Pietrze» — на слова Яна Бжехвы. Поют Эва Бем и Анджей Зауха. Просто слушаем и всё понимаем без перевода:
Мы познакомились с одним из самых известных стихотворений польского поэта Яна Бжехвы, написанных им для детей. Стихи Бжехвы давно уже стали настоящей классикой детской литературы. На них выросли (и даже успели немножко состариться) многие миллионы людей, а Ян Бжехва по праву входит в число тех, кто, собственно, и создавал современный польский язык. Но, разумеется, дураков хватает повсюду, и Польша тут исключением не является. Забавно читать, например, такое мнение о творчестве Яна Бжехвы, высказанное в начале XXI века очень взрослыми и очень серьёзными людьми:
Гораздо значительней опустошения, произведённые невинными, на первый взгляд, стихотворениями, посредством которых Лесман-Бжехва десятками лет источал в сознание польских детей яд комплексов, неверия в силу народа и безбожие. Нет среди его произведений стихов, прославляющих героизм польского оружия, патриотизм и верность Церкви. Взамен же этот, прости Господи, «поэт» без зазрения совести отравляет молодые польские умы вирусом «хужести» по сравнению с другими…
Хоть плачь, хоть смейся… Справедливости ради, подобные мнения встречают среди самих же поляков немедленный и решительный отпор. Детские стихи Яна Бжехвы знают в Польше все — от мала до велика. Их помнят, их любят, их постоянно цитируют, их передают от поколения поколению, словно эстафетную палочку.
Киноактёр Мачей Дамецкий, чей голос мы слышали в самом начале, — совсем уже не молодой человек. Немногим моложе его композитор Яцек Микула, написавший на стихи Бжехвы ту песенку, которая прозвучала в исполнении Эвы Бем и Анджея Заухи. Да ведь и Эва Бем уже совсем не так молода, как, вероятно, ей хотелось бы. Что же касается Анджея Заухи… Наверное, теперь и он тоже был бы совсем не так молод, как ему хотелось бы — если бы не его трагическая гибель почти четверть века назад…
Эстафетную палочку Яна Бжехвы подхватывает молодое поколение. «Поющая актриса» Адриана Кальска, лишь в прошлом году закончившая в Кракове Высшую театральную школу, сама ещё совсем недавно была ребёнком. Когда она поёт о Петре, кабане и перце, то её исполнение, поверьте, интересно не только слышать, но также и видеть:
«Паровоз», «Скакалка», «Очки», «Бергамутские острова», а вот теперь ещё и «Пётр с перцем»… Живые стихи в оригинале — это ведь совсем другое дело, не правда ли?..
Валентин Антонов, февраль—март 2013 года